Доводы рассудка - стр. 10

Леди Рассел действительно едва ли имела хоть какое-нибудь влияние на Элизабет, да и, похоже, любила ее скорее потому, что ей следовало любить ее, чем потому, что Элизабет заслуживала такого отношения с ее стороны. Подруга матери никогда не получала от нее знаков внимания, кроме обычного вежливого обхождения в рамках традиционного соблюдения приличий; и ни разу леди Рассел не удавалось ничего добиться, если ее рассудительность шла вразрез с намерениями самой Элизабет. Леди Рассел неоднократно предпринимала серьезные попытки включить и Энн в планы посещения семьей Лондона, всегда чувствительно отзываясь на всю несправедливость и всю бесчестность эгоистичных мер, направленных на лишение девушки этого удовольствия, и по многим менее значительным поводам прикладывала усилия по исправлению мнения Элизабет в пользу ее лучшего суждения, но всегда тщетно: Элизабет предпочитала идти своим путем, но никогда ранее не вставала в более решительную оппозицию к мнению леди Рассел, чем в этом выборе миссис Клэй, и, избегая общества столь достойной своей сестры, дарила свою привязанность и оказывала доверие той, с кем ее не должно было связывать ничего, кроме сдержанной и холодной любезности. Леди Рассел видела в миссис Клэй не только неподходящую, но, исходя из ее характера и наклонностей, и очень опасную компаньонку; и переезд, который оставил бы миссис Клэй позади и предоставил бы мисс Эллиот возможность более подходящего выбора, превращался поэтому в цель первостепенной важности.

– Позвольте мне заметить, сэр Уолтер, – начал мистер Шеферд как-то утром в Келлинч-холле, отложив в сторону газету, – что существующее стечение обстоятельств очень даже в нашу пользу. Этот мир высадит всех наших разбогатевших морских офицеров на берег. Они все пожелают обзавестись домом. Вряд ли можно было бы найти лучшее время, сэр Уолтер, для подбора арендаторов, очень надежных арендаторов. Многие благородные состояния были сделаны за время этой войны. Если богатый адмирал появится на нашем пути, сэр Уолтер…

– Ему здорово повезет, Шеферд, – закончил за него фразу сэр Уолтер. – И это все, что я должен отметить. Для него Келлинч-холл действительно стал бы желанным призом, пусть он и приобрел чрезвычайно много до этого, так, Шеферд?

Мистер Шеферд рассмеялся, поскольку он знал, что от него этого ждали, и, отсмеявшись, добавил:

– Позволю себе заметить, сэр Уолтер, что в денежных вопросах хорошо иметь дело с флотскими джентльменами. Я приобрел некоторое знание их методов ведения дел; и я позволю себе признать, что они имеют очень либеральные понятия и столь же вероятно могут превратиться в желательных арендаторов, как любая другая категория людей, с которой вам доведется встретиться. Поэтому, сэр Уолтер, я взял на себя смелость заметить, если вследствие любых просочившихся слухов относительно вашего намерения – а это следует принять во внимание как возможную вероятность, поскольку мы знаем, насколько трудно сохранить действия и планы одной части мира в тайне от внимания и любопытства другой, к тому же ваше влиятельное положение имеет свои издержки; я, простой Джон Шеферд, мог бы скрыть любые семейные проблемы от общества, поскольку никто не считает меня заслуживающим внимания и времени, но сэру Уолтеру Эллиоту оказывается крайне трудно уклониться от людских глаз, поэтому я отважусь заметить, что меня не слишком удивит, если, при всех предпринятых нами предосторожностях, некоторые слухи о правде все-таки будут распространяться; и в ожидании этого, как я собирался отметить, а заявки, бесспорно, последуют, я бы осмелился предположить, что любое предложение от наших богатых морских командиров особенно заслуживает внимания с вашей стороны, и с вашего разрешения хотел бы добавить, что мне хватит двух часов в любое время, чтобы избавить вас от беспокойств, связанных с необходимостью давать ответ.