Дороже клятвы - стр. 37
Глазами полными слез я взирала на выросший могильный холм. Отец Георг уже окончил свою речь, захлопнув молитвослов, и теперь выжидающе смотрел на меня. Поправив на голове капюшон, я направилась к священнику.
– Как ты, дитя мое? – спросил он, разгладив сутану.
– Я в отчаянии, Преподобный, – призналась я.
Мы двинулись в окружении наемников по направлению к выходу с кладбища, старательно обходя лужи, Мэгги семенила рядом, приподнимая подол платья.
– Я понимаю тебя, дитя, и скорблю вместе с тобой, но мы все должны помнить, что самый страшный час перед рассветом. В жизни всегда должна иметь место надежда. Вы живы и ваш отец тоже, а это самое главное.
– Но Генри больше нет! – воскликнула я. – Его уже не вернуть! И он погиб ужасной смертью!
– Сейчас он в мире, гораздо лучшем, чем этот, – возразил отец Георг, утирая с лица капли дождя.
– Хотелось бы, чтоб это было так, но вдруг нет?! – вырвалось у меня, и я прикрыла рот ладонью.
– О чем ты, дитя мое?
– Как думаете, – решилась я задать мучающий меня вопрос, – это правда в чем их обвиняют?
– Что? Н... Нет, – пробормотал священник, – мне ничего об этом неизвестно.
Я сама не поняла, почему его ответ насторожил меня. Приглядевшись к отцу Георгу, я заметила, как он старательно отводил от меня глаза, стараясь не пересекаться со мной взглядом. Это длилось буквально несколько мгновений, прежде чем священник взял себя в руки.
– Матушка Вирджиния учила меня, что лгать грешно, – тихо произнесла я.
– Она... Она правильно вас учила, никогда не лгите, – важно ответил Преподобный, неожиданно быстро вернув себе самообладание. Он чинно вышагивал по грязи, в то время как я едва не поскальзывалась, то и дело, теряя равновесие на вязком месиве.
– Генри при жизни мало заходил в церковь и умер без отпущения грехов, – посетовала я, обходя очередной могильный холм, и чуть не упала, оступившись на размокшей земле.
– Осторожнее, госпожа! – бросилась ко мне Мэгги и подхватила меня под локоть.
– Мы все будем молиться за нашего господина, – смиренно произнес отец Георг и перекрестился, я последовала его примеру. – Велика Божья милость!
– Да, Генри редко бывал на службе... – я все никак не могла уцепить ускользающую от меня мысль. Меня смущало поведение священника, а также некоторые факты, всплывающие в памяти, которым я раньше не придавала значения. – Очень редко... А вот мой отец не пропускал ни одной.
– Он наш сюзерен, – подтвердил мой спутник, – он подает нам пример своей добродетельностью.
– Да, наш приход самый богатый и красивый во всем графстве, – согласилась я. – Самый богатый... Самый красивый... Скажите, Преподобный, мой отец... он ведь часто исповедовался?