Дорогой товарищ король - стр. 4
Стали трясти милиционера, дежурившего в подъезде. Потому что был уже несколько лет назад случай, когда квартиру Востромырдиных нахально ограбили двое негодяев в милицейской форме с немалыми звездами на погонах. Тогдашний дежурный сержантик перепугался, что документов спросить не посмел, и вор-гастролер по кличке Арзамасский Ужас унес все золото и бриллианты Анжелы Титовны. Слез было много, но уже через неделю она утешилась, накупив новых вдвое прежнего.
Да, в тот раз слез-то было больше. А нового мужа все равно не выплачешь. «Как мужественно держится Анжела-то Титовна!» – восхищались гости на похоронах. Среди приехавших проститься с Виктором Панкратовичем были и несколько его однокашников по детскому дому, в том числе и один известный вор в законе, который с высокопоставленными лицами держался запросто, а некоторых даже похлопывал по плечу.
Детдомовцем был Виктор Панкратович. В далеком сорок втором прибыл в Краснодольск эшелон с ленинградскими детишками, и среди живых и мертвых скелетиков врачи с удивлением обнаружили на редкость упитанного бутуза, не значившегося ни в каких документах, словно его только-только, на последнем перегоне, подбросили. Живучий, везучий был Витя Востромырдин и всего в жизни добился сам. Если тестя не считать.
Анжела Титовна была красавица, за исключением некоторых параметров: одна нога у нее была тридцать третьего, а вторая – сорок первого размера, так что обуви ей требовалось вдвое больше, чем самой капризной западной кинозвезде. А несчастный заведующий краснодольским спецскладом не знал, как оприходовать оставшиеся от жены начальства непарные итальянские сапоги, потому что в Краснодольске для этого катастрофически не хватало богатых одноногих женщин. А бедных навалом.
Наш народ еще тошнее любого ЦРУ: все знает. От него не существует никаких государственных, военных и партийных тайн. Если на каждом углу не обсуждают тактико-технических данных последней ракеты, то единственно потому, что скучно и мало кому интересно. Зато про наших руководителей знают такое, чего они сами про себя отродясь не ведали. А узнав, тут же проникаются чувством острой социальной справедливости. Но руководители тоже хороши: с детского сада приучают нас ненавидеть богатых и знатных, а потом сами же обижаются и отправляют в тюрьму.
На поминках второй секретарь Игорь Петрович Авнюков был грустен вовсе не из-за Виктора Панкратовича, а потому, что ему, Авнюкову, ничего не светило: кончина Востромырдина не открывала перед ним, как обыкновенно водится в таких кругах, никаких перспектив. Два года назад Авнюков крепко проштрафился, проявив личную нескромность: зарезал по причине беспричинной ревности свою любимую секретаршу Лидочку Сученок. Правда, следователям, до конца остававшимся преданными партии, все же удалось доказать, что Лидочка пала жертвой собственной халатности, нанеся себе во время очинки карандаша «Кохинор» тридцать восемь ножевых ранений. Но ходу наверх Игорю Петровичу решили все же не давать – сегодня Лидочка, а завтра, глядишь, и на высшие инстанции с ножиком полезет.