Дороги в неизвестность (сборник) - стр. 128
– Замечательно, – захихикал Старик. – Он получит большой сюрприз. Она поедет, но только вместе со мной. Не пугайся, – добродушным тоном сказал он Черепахе. – До твоих планов и амбиций мне нет дела.
«Как же, – подумала она, – до тех пор, пока они тебе не мешают, а что тебе, собственно, надо, только ты и знаешь».
– Надо все-таки заняться его воспитанием, – продолжил Старик. – Последний этап. Если он может одно, значит, сможет и другое. Ты точно не замечала ничего подобного?
– А зачем мы тогда по лесам назад тащились? Туда – он места не знал, но назад…
– Это еще ничего не значит, – отмахнулся Старик. – Может быть, если бы вас по-настоящему прижали, он бы что и сделал. Вижу, не согласна, а зря. Он совсем не дурак, и чем меньше Народа знает о таких вещах, тем лучше. Этим займусь я. Договор! Ишь ты, чего удумал…
– Они встретились наедине с князем, – послушно забубнила Черепаха. – Никаких свидетелей, даже телохранителей не было. Что конкретно обсуждали и говорили – неизвестно. Граница была проведена по карте, середина рек, приметные камни. Ну, как обычно. Два абсолютно одинаковых экземпляра карты у каждого. У них с нашими названиями, у нас с их. Запрещено ходить на чужую сторону без веской причины вроде опасности для жизни. Случайно пересекший границу без враждебных намерений должен быть возвращен назад без ущерба материального и физического. Грабить и бить нельзя, – пояснила Черепаха. – В заранее оговоренных местах выставлены наблюдатели, которые в случае возникновения вопросов вроде этого должны подать сигнал на другую сторону огнем или флагом. Все это касается всех шести рощ. Мы все равно первые к границе по расстоянию, но за их действия отвечаем тоже. Отдельно в договор включены Кошки и Росомахи в других местах, до тех пор, пока они соблюдают союз. Оговорена также возможность повторной встречи. Он прямо не говорит, но, похоже, они с князем хотят еще и торговать. Дерево нам пригодится, а они с удовольствием возьмут коней.
– Про пленных… – подсказал Старик.
– Шестьдесят четыре дружинника и четыреста восемнадцать ополченцев обменяли на сто двадцать попавших в плен во время похода. Одна женщина и двое детей, захваченные во время набега орков, – больше выживших нет, – сами попросились остаться в Клане. Меняли воина на воина, двух женщин за одного воина, двоих детей за одну женщину. Ополченец равен женщине. Или платят выкуп, как за военный трофей: один воин – десять лошадей, ополченец – восемь. Получилось сложно… У зеленых стоимость коней выше и порода другая – мельче наших, но для работы и перевозки грузов вполне годятся. Так что разбирались почти сутки, пока договорились. Получился нам плюс к оговоренному. Каждому по четыре коня, включая погибших, обмененные еще сами выкуп заплатят, еще тысяча двести тридцать лошадей, но это как добавка. Все остальное по закону считали: и погибших, и раненых, и заслуги.