Дорогая, я дома - стр. 24
Так ушли все.
Он все болтал с Олей, потом прервался, хлопнул рукой по колену и сказал:
– Ну ладно! Что-то вы тут разбрелись… давайте, идите к своим, а я к своим пойду…
Я смотрела на него, пытаясь удержать взглядом. И потом, когда он встал уже, глянула, как обычно, снизу вверх, снизу вверх, и сказала:
– Останься, а?
– А чего мне? Парни ваши ушли, выпить у вас нет, и вообще вы тут скучаете… – и он двинулся к выходу.
– Выпить? – Я что-то припоминала, соображая. – Выпить? А если есть – ты останешься?
Он весело посмотрел на меня:
– А что есть?
Где-то есть места, где пьют… пьют…
– Мартини, – сказала я.
Девчонки все разом посмотрели на меня.
– Кирка, ты чего?! Не, правда! Мартини заначила? Нам не сказала… Ну дает! – выпучила глаза Оля. – Давай доставай…
Он посмотрел на меня в упор, и глаза его смеялись:
– Мартини?.. Давай, посидим еще…
– Сейчас, – сказала я, вставая. – Я принесу… сейчас…
– Ты куда? Что, под камнем где-то заначила? – заржала Оля…
Я уже выбегала.
Дорожка проносилась под ногами, фонарики мелькали, кружились вокруг… Есть места, где женщины и мужчины пьют мартини… Есть места… есть… Но вокруг мелькало совсем другое.
– Памятник Ленину.
– Пионерлагерь «Дзержинец».
– Красные звезды.
Из железных ворот с узором в виде звезды, прямо по тропинке, и там бревенчатый домик… Лишь бы был в магазине, лишь бы…
– Девочка, зачем тебе? – удивленно выпялилась на меня толстая продавщица.
Понимаете, мне шестнадцать лет, я вотячка, рыжая, меня мама запихала в вотяцкую смену. Я влюбилась, я обещала мартини, он пришел, и иначе… иначе он уйдет!
– Надо, – ответила я. – Есть у вас?
Продавщица полезла куда-то под прилавок.
– Ты что? Такая молодая, и уже…
– Уже – что?
Я удивленно смотрела на нее.
– То самое… Ладно, чо ты мнешься, все в порядке… Тут из ваших, которые на трассе стоят, они за коньяком да мартини приходят. И из лагеря еще – но этим или водку, или портвейн… – Она протянула мне бутылку. – Триста тысяч!
Я выгребла из кошелька всю мелочь, все мятые бумажки… двести восемьдесят тысяч, двести девяносто…
– Небогато, девонька, небогато… Клиент не идет! – засмеялась она. – Хрен с тобой, бери! Потом десятку занесешь!
Я схватила бутылку и побежала. Не благодарила – какое там… Темный лес, какие-то крики и в лагере, и в поселке рядом, шум близкого шоссе, отсветы фар на деревьях… Ворота, фонарики, плитка на земле, и воздуха не хватает – бежала быстро…
Он все еще сидел в палате. Когда я вошла, глянул на меня – но теперь к этому взгляду что-то добавилось… какая-то насмешка или что-то такое, неуловимое. Похожее на то, как Анечка смотрела на нас, вотяков, у автобуса…