Дорогами сна - стр. 20
Если бы Егор видел в этот момент мою улыбку, похожую на оскал зверя, предполагаю, он предпочёл бы пойти другим путем к власти над местным Миром. Не связываясь с психованной рыжей ведьмой, в крови которой бушевало пламя Золотой крови, а после его чудо-напитка, прорастало неизвестно что.
И это неведомое нечто гасило мое бешенство, превращая его в холодную, отравленную чистым ядом ненависти и боли, ярость. Но ярость разумную. Контролируемую. Ярость, которая жаждала вырваться на свободу, проломив все преграды (человеческие и магические), снеся систему контроля напрочь. Вырваться обжигающим пламенем, жадно пожирающим все на своем пути. Не оставив ни единого шанса на выживание любому, кто станет мне поперек дороги.
Но Егор не видел мою «нежную» улыбку. Зато я чутьем зверя прекрасно ощущала, как начинает медленно закипать гнев в мужчине позади меня. Как хрустнули едва слышно его пальцы, сжавшись в кулак. Как чуть изменилось его дыхание, которое он старался контролировать, чтобы не показать мне степень своего все возрастающего раздражения.
А я продолжала развлекаться. Натянула рубаху, разгладила ворот, погладила вышивку на рукавах. («Интересная такая вышивка, похожая на обережную», – пригляделась я и сделала себе зарубочку поинтересоваться у Агафьи или Марфы значением украшения). Завязала тесемочку у горла. Развернула штаны, и процесс повторился: разложила, пригладила, рассмотрела и далее по списку. Полюбовалась и натянула, наконец, брюки, затем начала оглядываться в поисках зеркала и расчески. И тут меня грубо развернули.
«Надо же, а на земле так быстро из себя не выходил», – хмыкнула про себя, запрокинув голову, и глядя Егору прямо в глаза. Молча и с улыбкой. Нежным таким взором, с ехидным прищуром.
– Ты понимаешь, что полностью в моей власти и я могу делать с тобой все, что захочу? – разъяренным змеем в лицо зашипел Жрец. – У тебя совсем мозг отшибло после удара?
– Хм… думаю, только наполовину, – еще нежнее улыбнулась я. – А та часть, которую ты не отшиб, прекрасно помнит, что мне терять нечего. И пока что интересного и выгодного для себя, любимой, предложения, я не услышала. На вопросы ты не отвечаешь, вот я и капризничаю, – похлопала ресницами и надула губы, изобразив капризную барышню.
Отшвырнув меня на кровать, Жрец попытался взять в себя в руки. Довольно быстро ему это удалось.
– В этом мире есть те, кто тебе дорог, я могу стереть их в порошок и развеять его между Мирами.
– Бояться того, чего не понимаю – смешно, – пожала плечами, с ногами устраиваясь на постель. – А Наташку ты безжалостно уничтожил, убивая меня возле алтаря. Мне нечего терять в этом Мире.