Дорога в никуда. Книга первая - стр. 13
– Поля, надо ворочаться… больно далёко мы от станицы заехали, – Иван колючим взглядом шарил по окрестным склонам гор, пологими уступами возвышающимися по обе стороны дороги.
– Ну вот, здравствуйте, я вас не узнала! Тут же нет никого, чего ты опасаешься? И потом, Ваня, сколько тебе говорила, неужели тебя не учили, разве так можно говорить, ворочаться? Говорить надо возвращаться, – Полина вновь беззаботно рассмеялась, и чуть тронув коня подъехала к Ивану сбоку вплотную.
– После учёбы я, знаешь ли, сначала на Германской больше года, потом за киргизами по Семиречью гонялся, а потом аж до Персии и назад съездить успел. Так, что извиняйте Полина Тихоновна, там мне не до грамоты и манер было. Чуть не всю науку из головы вышибло… грязь, вши да кровь, – с раздражением отреагировал на замечание Иван.
– Ну, ты что… обиделся? Не надо Вань, я ж не со зла, – улыбка Полины приобрела виноватый оттенок.
– Да, не обиделся я. Но ты уж больно весёлая. Куда несёшься-то, я ж не угонюсь за тобой. Твой-то Пострел вона каковский – молодой, да на вольном овсе, а моя кобыла, сама знаешь, уж тчетвертый год под седлом, да на плохом корму. Всё, что мне там досталось, то и она пережила. Знаешь, сколько ей? Одиннадцатый год уже пошел…. Ты же что обещала? Что не далёко поедем. Я вон даже оружия с собой никакого не взял, – укорял Иван невесту, в то же время, продолжая с тревогой обозревать окрестности.
– Ну, не дуйся Вань. Забылась я как-то. Ну, прости… Дай-ка я тебя лучше поцелую, – с этими словами девушка, привстав на стременах, потянулась к Ивану, обняла его и приникла губами в долгом поцелуе.
Строевая кобыла Ивана была куплена отцом у киргизов-конеторговцев сразу после его выпуска из Оренбургского юнкерского училища. Уже тогда не больно молодая, тем более сейчас, после трех нелегких военно-походных лет… Кобыла Ивана недовольно прядала ушами, чувствуя всё увеличивающееся на неё давление по мере того как Полина переносила тело со своего коня, опираясь на Ивана. Ну, а когда девушка, крепко обхватив любимого за шею, вдруг, разом, выпростала обе свои маленькие ступни из стремян и ловко перескочила из своего седла на круп кобылы Ивана, ему за спину… Тут уж заслуженная боевая подруга сотника аж чуть присела на задние ноги и издала возмущённый храп. Зато, оставшись без всадницы, жеребчик радостно заржал, звеня освободившимися от натяжения удилами.
– Ты что делаешь… Поля… с ума сошла… упасть ведь можем! – пытался уже сквозь собственный смех изобразить сердитость Иван, но ощущая прижимающуюся к нему сзади Полину, а потом и опоясавшие его её ноги… Он чувствовал через два полушубка и двое шерстяных шаровар изгибы и жар чуть не всего её тела. – Поля, перестань… упаси Бог, если кто увидит… – приглушённо шептал Иван.