Дорога в небо. Книга третья. Работа над облаками - стр. 44

Хана подняла лицо вверх и уставилась линзами-объективами на тоненькую полоску черноты с искорками звезд на фоне черноты без искорок.

– Ну, полезли, что ли.

В принципе, если прыгнуть изо всех сил, то можно долететь до края, но наверняка ведь ударишься обо что-нибудь.

– Так что лапками, Хана, лапками, – сообщила она самой себе.

И первый раз слегка подпрыгнула.

Двухсоткилограммовый аватар весит на Лютеции всего килограмм, но инерция у него никуда не девается.

Так что Хана отталкивалась не сильно, но продолжительно. Так, чтобы постоянно быть в движении вверх, по изломанной траектории, медленно, но верно поднимаясь из расщелины.

И, на половине дороги, фонарь высветил широкую полосу, серебристо блестящую металлом.

– Стоп машина! – скомандовала себе космолетчица.

Вцепилась левой рукой в каменный уступ.

Сосредоточилась над очень странным действием.

Она называла такие вот операции: «махать хвостом».

Все операторы, помимо обычных движений, разучили ряд особых команд. Они подстраивались индивидуально и у каждого были своими.

Кто представлял, что выращивает и машет крыльями, кто шевелил ушами или действительно махал воображаемым хвостом.

А вот Хана…

Как вы думаете, чем она двигала?

Почти угадали!

Семью тентаклями, растущими…

В общем, кибернетист экспедиции, осуществляющий калибровку, так и не смог сдержать приступ истерического смеха.

Но зато владела Хана воображаемыми… щупальцами… в совершенстве, и на них можно было повесить чуть ли не сотню специфических команд.

В реальности хватило десятка.

Например, третий тентакль вправо – и из руки робота выскользнул тоненький бур, сколупнул несколько металлических крошек в контейнер для проб.

– Федя! Я тебе подарок несу! – воображаемо соединив первый и второй тентакли в форме сердечка и, тем самым переключившись на обычный радиообмен с мужем, сообщила Хана.

– Ты, главное, саму себя принеси! – проворчал муж. – А то пропала с радаров, как под Лютецию провалилась.

– Угадал. Тут трещина глубокая, а в стене что-то блестит.

– Как? – оживился планетолог.

– Серебристо. Думаю, твои любимые платиноиды.

– Пробу взяла?!

– Я же сказала о подарке, – чуть обиженно ответила космолетчица. – Мог бы и догадаться.

– Я твоего аватара расцелую!

– Не вздумай! – завопила Хана. – А то я сейчас все выкину.

И пояснила:

– Я ревнивая.

– Ладно, придется тебя расцеловывать. Может тебя разбудить, как спящую царевну?

– Э-э… Федоро-сан, Хана-тян, вы всю работу на станции парализовали, – пожаловался голос дежурного. – Все только вас и слушают.

– Упс! – произнесла Хана и сообщила: – А вот я и выбралась!