Дорога перемен - стр. 34
– Мало того, он не просто лег в больницу. Его привезла полиция.
Все это Милли узнала только вчера – в торговом центре встретила миссис Макреди, приходящую домработницу Гивингсов, которая даже не поверила, что Милли ничего еще не слышала.
– Поди уж каждая собака знает, так она выразилась. В общем, парень давно был не в себе. Родители совсем вытряслись, оплачивая частный санаторий в Калифорнии. Он там с месяц полежит, потом выпишется, маленько поработает и снова ложится. Какое-то время все шло нормально, и вдруг он бросил работу и исчез. А потом нежданно-негаданно объявился здесь, ворвался к родителям и три дня продержал их в плену. – Милли смущенно хихикнула, почувствовав фальшивую мелодраматичность «плена». – Это миссис Макреди так сказала. Он был безоружен, но запугал стариков чуть не до смерти. Особенно мистера Гивингса – у того и возраст, и сердце шалит. Стало быть, парень запер двери, обрезал телефон и заявил, что не уйдет, пока не получит то, за чем пришел. А что это – не говорит. Потом вдруг объявил, что ему нужно свидетельство о рождении. Родители перерыли весь бумажный хлам, нашли метрику, а он ее взял и порвал. Значит, дальше парень бродит по дому и все чего-то говорит, говорит – наверное, бредил, – а потом стал все крушить: мебель, картины, тарелки – что под руку попадет. В разгар этой катавасии появляется миссис Макреди, которая пришла на работу, так он до кучи запер и ее – вот откуда она все знает, – и бедняжка промыкалась там часов десять, прежде чем сумела выбраться через гараж. Вызвала полицию, те приехали и отвезли горемыку в психушку.
– Господи! – вздохнула Эйприл. – Полиция… Ужас-то какой…
Все мрачно покивали.
Попытку Шепа усомниться в достоверности сведений домработницы («Может, это лишь бабьи сплетни…») зашикали: бабьи не бабьи, а дыма без огня не бывает.
Слишком частые и вроде бесцельные визиты миссис Гивингс теперь обрели смысл.
– Странная штука, я чувствовала – ей что-то нужно, – сказала Эйприл. – Будто она хочет о чем-то рассказать, но не решается… Тебе так не показалось? – (Она адресовала вопрос мужу, избегая его взгляда и не добавив «Фрэнк» или «дорогой», что вселило бы надежду в его сердце. «Вроде да», – буркнул он.) – Ой, как нехорошо. Ведь ей ужасно хотелось поговорить, выяснить, что нам известно, и вообще…
Совершенно расслабившись, Милли хотела обсудить вопрос по-женски. Каково же матери, когда ее сын повредился в уме? Шеп на стуле подъехал к Фрэнку и, отгородившись от дам, собрался прямо и трезво взглянуть на ситуацию с практической стороны. Что за дела? Как это можно вот так, силком, упечь кого-то в дурдом? Неувязочка с юридической точки зрения, а?