Дорога к вершине - стр. 36
Но больше всего папа Андрей и дед Лёша боготворили баню за её парилку.
– Сейчас пройдёмся по вашим спинкам веничком, все сопли течь перестанут, – приговаривали отец и дед, похлёстывая вениками по тоненьким спинам Грини и Миши.
Парилка и в действительности оказывалась чудотворным лекарством. Насморк проходил, будто не бывало.
Походы к тёте Любе и в общественную баню прерывались на период с мая по октябрь. Вместо них мама Надя, папа Андрей и дети раз в неделю по выходным ездили к деду Лёше и бабе Нине, у которых имелась собственная летняя банька, стоявшая неподалёку от их дома.
В ней Алексей Иванович раскочегаривал печь настолько крепко, что человек, оказавшийся внутри парильни, не мог в ней находиться дольше пяти минут.
Гриня с Мишей часто старались участвовать в растопке печи, им даже хотелось делать это самостоятельно, но дед им этого не позволял, считая, что мальчики для этого слишком юны и недостаточно ответственны.
Устав от растопки под присмотром, ребята убегали на улицу играть в войнушку. Находя себе упругие крепкие ветки, они шли с таким «оружием» на «армию врага». «Врагом», «фашистами» были заросли крапивы.
Рубя воображаемыми саблями головы неприятелю, братья оставляли за собой целое поле брани, весьма похожее на обычный сенокос.
Живущие по соседству от Грининых дедушки и бабушки деревенские мальчишки, завидев, с каким запалом юные братья бросались на крапиву, нередко присоединялись к ним, желая и себя проявить в качестве бесстрашных бойцов-освободителей.
Час-другой Гриня и Миша без устали могли рубить растения и лишь после, измотанные, пыльные и насквозь пропотевшие, но при этом весьма собой довольные, шли мыться.
В баню мальчики больше всего любили ходить с дедом, стремясь продемонстрировать ему свои терпение и выдержку, стараясь находиться в парилке как можно дольше.
Но надолго их не хватало, каждые пять минут братья выскакивали в предбанник остыть и подышать прохладным воздухом. Тягаться с дедом было не под силу: деду не было равных. Во всяком случае, Гриня не знал никого, кто смог бы как его дед Лёша на протяжении часа-другого находиться в этой неистовой жаре, поддерживая температуру, да ещё и приговаривая:
– Хо-ро-шо-о! Ох, и хо-ро-шо-о!
Вбегая после очередной «передышки» обратно в парильню, внуки взбирались к деду на полок, вдыхали горячий пар и считали себя в эти мгновения мужественными и выносливыми. Им очень хотелось, чтобы и дед о них так думал. И он, действительно, хвалил мальчишек.
– Молодцы! Вот молодцы!
Сам дед Алексей, после парильни ступающий на ватных ногах и тяжело дышащий, выходил в предбанник и обрушивался на кровать в состоянии, близком к обморочному.