Дорога без возврата - стр. 71
Для витязей и ополченцев всё спуталось в кровавом хаосе битвы, никто из выживших на стенах потом так и не сумел рассказать о сражении складной историей. Только рваные куски, не поймёшь, что было раньше, а что – позже. Вот карабкается по лестнице молоденький парнишка с блестящей саблей: не успев спрыгнуть на стену, он падает вниз с рассечённой головой, увлекая за собой лезущих следом. Вот ополченцы сталкивают рогатками лестницы, а стоящий рядом старый лесоруб уверенно, как привык рубить в лесу вековые ели, рубит топором ползущего по лестнице врага. Вот угодила в воронку и застыла одна из осадных башен: её закидали смолой и подожгли. Сразу две башни подъехали к стене, оттуда посыпались вражеские солдаты. Им на встречу кинулись ополченец и дружинник, стараясь пусть ценой жизни, но задержать врага у спуска в город, пока спешит подмога. Повсюду кипел отчаянный бой!
Несмотря на сопротивление защитников, Медведи закрепились на стене. Загудел рог, призывая бросить отвлекающий штурм и спешить к месту прорыва. В этот момент Александр показал не только храбрость, но и выдержку с точным расчётом полководца. Едва враг чуть отошёл от ворот, спеша к захваченной стене, как личная дружина великого князя неудержимой волной ринулась на врага. Свежие воины конной лавиной понеслись по округе, сметая попавших под копыта, сея панику и угрожая ворваться в лагерь. Резервы мятежников вместо штурма поднялись в седло, попытались перехватить дерзких воев… Момент был упущен! Небольшой заминки атакующих хватило, чтобы помощь с других концов города успела подойти к опасному месту и нападавших отбросили. Когда же в городе узнали, что смельчаки вернулись почти без потерь, за молодым князем потянулась слава счастливчика. Каждый хотел подойти к нему, потрогать и получить от него хоть капельку удачи. А осада продолжилась.
Как будто понимая, что в случае поражения пощады не будет, Медведи воспользовались тёмным искусством. Вражеское чародейство не давало обороняющимся обстреливать бегущих к городу солдат – выпущенные из луков и скорпионов стрелы пролетали не больше десятка шагов, а огонь под котлами со смолой бессильно гас. Это был акт отчаяния. За такое братья Святого Доминика отыскивали и жгли виновных вместе с семьёй и роднёй до десятого колена. И даже киевский князь, инквизицию на своих землях обычно не жаловавший, в подобных случаях помогал розыску. Хотим, судя по всему, рассудил, что решать – дьявольское колдовство или божье чудо – будут победители.
Горожане дрались с отчаянием обречённых. То тут, то там над стеной поднималась новая лестница, летели, хватаясь за зубцы, петли верёвок, по которым неутомимо, словно не люди, а муравьи, лезли враги. Где-то удалось запалить костёр и в лицо Медведям плеснули смолу, жидкую как вода, дымно-пламенную. Чуть дальше, разметав ополченцев, участок стены отгородили два ежа мечей, между которыми подкатила башня и в город штормовой волной хлынули вражеские солдаты…