Дорл - стр. 14
– Алиен, я давно заметил одну закономерность: сбывается обычно то, к чему ты сам себя сознательно готовишь.
– К чему же мне себя готовить? Ты никогда не рассказываешь ни о чем, – прошептала она. – Может быть я волновалась бы меньше, если б хоть немного была посвящена в твои планы?
– Через две недели мы отправляемся на Север, как ты хотела, а потом ты останешься в Джиено до тех пор, пока я за тобой не вернусь.
– А ты? – со страхом спросила Алиен и, почувствовав, как у нее задрожали колени, опустилась на стул.
Взгляд снова приклеился к карте. Она была очень большой – занимала всю поверхность стола, который даже в центре огромной комнаты все равно выглядел громоздким. Алиен легко отыскала свой дом: Великий северный лес, обозначенный нарисованными елями, занимал приличную площадь, его разделяла пополам голубая лента реки Тарияны. К югу лес редел, пока не превращался в одни сплошные желтые равнины. Слева нарисованная земля заканчивалась морем, а справа…
– Ты пойдешь с армией за Багрийские топи?
Справа, за болотами, не было нарисовано почти ничего. Там жили разрозненные кланы, сотни лет воюющие друг с другом. И может быть где-то там есть горящее небо, которое может упасть?
Дорл встал и, приблизившись к ней, взял в ладони ее лицо.
– Я вернусь, Али, обещаю. В себя я верю больше, чем в предсказания. Ты просто позаботься о себе! Все остальное я сделаю сам.
Глава 3
Миэль
Летом Великий лес был поприветливей, чем зимой. И хотя даже сейчас в дремучих зарослях могло быть опасно, и не стоило далеко уходить с проселков, все же цветущая земля, изобилие ягод, трели птиц и рокот кузнечиков создавали определенный уют. Когда-то Миэль ненавидела это место. Родившись в одном из множества кланов, затерянных в северных лесах, она не любила даже вспоминать о том, как росла, и обо всех тех ужасах и унижениях, что перенесла. Жизнь на Севере не была к ней благосклонна.
Появление на их земле Дорла и его братьев стало для Миэль ее перерождением. Выйдя замуж за одного из них – Зоуга, она уехала с ним в Алунг, славящийся гигантскими белыми скалами и невероятной синевы озерами. Не влюбиться в их завораживающую красоту было невозможно. Даже сам Дорл испытывал симпатию к этим местам, периодически наведываясь к брату, чтобы постоять на каменистом берегу и посмотреть на сотни синих зеркал, рассыпанных по всей горной гряде. О чем он думал в эти моменты? Строил ли планы на будущее, оценивал ли настоящее, а может глядел в свое прошлое, состоящее сплошь из преодолений того, что преодолеть, казалось, невозможно.