Донна Роза - стр. 37
- Oui, oui! (фр.: да, да), - округлив глаза, закивала портниха, а я прекрасно читала эмоции Аннетты, так явно проступившие на её симпатичном круглом личике: неприкрытый восторг и желание поскорее начать делать всё то, что я описала. Женщина обладала живым воображением и уже наверняка представила, как будет выглядеть платье с моими переделками и дополнениями. - Я всё поняла, сейчас вот тут и тут подколю, и поеду назад, в свою мастерскую. У меня осталось совсем мало времени, а работы очень, очень много! - бормотала она, споро подгоняя инородный отрез к основному платью.
- Как замечательно вы придумали! - качая головой, искренне восхитилась Эмилия.
- Грацье, - вздохнула я и устало и присела на край кровати. - Ты выяснила, есть ли в этом доме книги?
- Есть малая читальня, - кивнула девушка. - Провести вас?
Я задумчиво глянула в окно: время близилось к вечеру, скоро вернётся дон Риччи и предстоит разобраться с пропажей моих украшений.
А пока у меня было немного времени. Отчего бы и не потратить его на посещение библиотеки?
- Давай, - решилась я вставая.
Читальня располагалась тут же, на втором этаже, только в левом крыле. Помещение оказалось действительно чуть больше моей опочивальни. Два широких деревянных кресла, с лежащими на сиденьях набитыми конским волосом подушками, чтобы было хоть немного удобнее сидеть.
- Эми, иди по своим делам. Перекуси, - отпустила я помощницу, та радостно кивнула, а я прикрыла за собой дверь и устремилась к немногочисленным полкам. Никаких шкафов, просто вбитые в каменную стену деревянные стеллажи.
Много свитков из плотного пергамента, и всего пять книг. В кожаных страшно потрёпанных переплётах.
- Наверное, это самое настоящее сокровище, - прошептала я, беря в руки первую попавшуюся. Потемневшая и потрескавшаяся от времени обложка, мягкая и тёплая на ощупь. Удобно расположившись в ближайшем к окну кресле, трепеща и предвкушая, раскрыла книгу.
Я могла читать на местном языке. Это обстоятельство неимоверно обрадовало! Была только одна проблема: весь текст в книге оказался рукописным. Приплыли. И если местами автор старался выводить слова чётко и понятно, то в основном всё же куда-то спешил и строчки плыли.
Та же история была и с остальными фолиантами. Все они оказались пера одного автора, некоего Джованни Понтануэно и писал он трагикомедии и стихи.
- Нужно просто привыкнуть к стилю, - вздохнула, потирая уставшие глаза - так сильно я вглядывалась в текст, чтобы разобрать эти каракули, даже наши врачи писали разборчивее. - Каллиграфии на вас не было, дон Понтануэно, - хмыкнула негромко и, вернув том на полку, отправилась прочь из скудной библиотеки.