Донбасс для «чайников». Не Украина и не Русь, боюсь, Донбасс, тебя, боюсь! - стр. 42

С работы его опять выперли, говорят, вы Виктор Иванович, хоть и герой войны, но пьяница и анкета у вас не безупречная. Виталюша, живем мы теперь на Совколонии в тех домах что немцы строили, на Физкультурной. Ты адрес перепиши, а то письма твои я получать не смогу на старый адрес.

А на днях мы с Инной ходили в Сталино. Вот не то чтобы сразу в Сталино, а сначала попали мы на Ганзовку, к тете Мире на дачу. Там ночевали, а наутро набрали три корзины вишни и пошли все вместе в Сталино на Сенной базар продавать. Сенной базар большой. Он так называется потому что там раньше продавали сено и все, что надо лошадям и другим домашним животным. Вышли мы рано, еще солнца не видно было, но все равно ужас как жарко было. Шли-шли, а Инна говорит: «счас будет Кальмиус». Это между Сталино и Макеевкой такая река. Я думал большая река, а она еще меньше речки Сев у вас в Севске – две доски проложено, как через ручей, а балка большая и голая, ни кустика, ни укрыться где-нибудь. Зато, братишка, это город! Это не Макеевка наша грязная да вонючая. То есть я хочу сказать, что грязи там тоже довольно, и копоти всякой, потому что завод, хоть и меньше нашего Кировского, но тоже немаленький, и шахты, шахты, как у нас – террикон на терриконе. Но в Сталино очень много больших красивых зданий. Мне больше всего понравилось здание оперного театра, я подумал – вот бы нам такое в Макеевку.

Виталюша, я хожу на тренировки по тяжелой атлетики. Тренер говорит, ты Воронков, не робей, что такой маленький, счас после войны много таких, ничего, мол, накачаешься. Мне на тренировках нравится. Я уже три подхода по сорок килограмм поднимал. Напиши мне, а чем занимаешься ты, успеваешь ли по русскому и военной подготовке. Это запускать нельзя, если хочешь выучится на кого-нибудь порядочного, а не в шахту лезть. Так мама говорит, а я ей верю – она ведь меня любит.

На этом заканчиваю, жму твою руку и обнимаю.

С комсомольским приветом, твой брат Олег Воронков.

…В середине семидесятых на вокзале станции Никитовка шумная комсомольская братва провожала паренька, одетого весьма разношерстно. Паренёк был шахтером, а ребята, значится, из его бригады. Парень ехал поступать в Московский государственный университет. Чтобы ему прилично одеться пришлось скидываться всем общежитием. Веселое и прекрасно-легкомысленное по отношению к материальной жизни было время.

Паренька звали Виктор Садовничий. И в МГУ он поступил. Более того, он стал его ректором. Но кто ж тогда это мог угадать. Судьба!

Если ехать из Артемовска по железной дороге на юг, неминуемо попадешь в Горловку. Признаться, этот город всегда смущал меня своим совсем не городским видом. Такого нет больше нигде в Донбассе – для проформы построенный в сталинском стиле центр окружают бесчисленные поселки – шахтные да заводские. И так на протяжении многих десятков километров. На западе Горловка упирается в Константиновку и Дзержинск, на востоке подступает к Енакиево, а на юге через Пантелеймоновку – к Макеевке. Тесно Горловке в рамках города. Поэтому, и железнодорожных станций в ведении горсовета местного – целых пять.