Донбасс для «чайников». Не Украина и не Русь, боюсь, Донбасс, тебя, боюсь! - стр. 35
Через некоторое время Номикосов услыхал со стороны конюшни, где батюшка прежде дворовых приказывал пороть, паровозный гудок, и вспомнил про соглашением с детьми Королевы Виктории, взял подросшего Костю, да и отправился посмотреть на знаки увековечивания имени дитятки.
…Худого качества юзовские рельсы после ночной сырости покрылись кой-где пятнышками ржавчины, паровоз с десятком вагонов робко попыхивал у какого сарая. Номикосову объяснили: рельсы, рельсы, рельсы, рельсы – это станция, а сарай, натурально, вокзал и есть.
«Ну-ка, – сказал Номикосов, и поднял голову, – На белой дощечке было коряво выведено «Константиновка».
«Позвольте, сказал помещик, а почему Константиновка, почему, дьявол подери, женского рода, у меня же сын, и разве мы не договаривались за Константинополь?»
Это общее правило, ответствовали ему, так все станции называть принято, что бы женского рода или среднего…
Так появилась Константиновка. Сначала сугубо под железнодорожным соусом. Никто тогда и не предполагал, что спустя несколько десятков лет здесь, по обе стороны железки будут дымить заводы самого разного профиля, но в первыми и главными для помаленьку устраивавшегося города стали стекольные фабрики.
Первая возникла в конце девятнадцатого столетия, когда Донецкое анонимное общество стекольных и химических заводов приступило к постройке своих предприятий, заявленных в уставных документов. Так началось Константиновского стекольно-химическое грехопадение. Да если бы только стекольным было оно! Стеклоград звучит романтично и заманчиво, а продукт его производств – хрупкий и трогательный – всегда радует глаз человека. Хотя, конечно, в те далекие времена, когда ни машин, ни технологий современных не было, стеклодувам и счастливым обладателям других смежных профессий на стекольных заводах, приходилось надеяться исключительно на свои легкие, кои они и выплевывали напрочь со временем, становясь полными калеками после нескольких лет работы в аду.
На стекольных искусниках Константиновки мы остановимся чуть позже, а сейчас быстро-быстро пройдемся по химии, ставшей бичом города.
Огромный химический завод в Константиновке, как и практически все ее 12 заводов, давно умер, на ладан дышит один цех, кажется, кислоту делает какую-то. А в советское время он принес Константиновке недобрую славу самого грязного города Донбасса и СССР, уже не помню точных цифр, но, кажется, и сегодня, когда экология улучшилась здесь в десятки раз, загрязнение почвы таково, что несчастный город чуть ли не второе место занимает по этому показателю. В старые же времена, когда дымили все заводы, а более других два монстра – химический и цинковый, ежемесячно из атмосферы выпадало до 19 килограммов вредных веществ. Люди, которые в 50—60 годах жили возле химзавода, вспоминают, что новые стекла в окнах через месяц после установки покрывались рябью химических повреждений после кислотных дождей, а девушки женщины в пору появления у модниц капроновых чулок с удивлением наблюдали, как оные просто на глазах разлезались, бывало.