Домой - стр. 40
Но ведь Шурка расскажет о том, что Володя просто трус.
Родителей дома не было. Володя потолкался по комнатам, зашел на кухню. Дуняша готовила обед:
– Ты, Володенька, кушать хочешь? Покормить тебя?
– Нет, спасибо. Я так зашел. Я, наверное, погулять пойду ненадолго.
– Пойди, Володенька.
Володя прошелся по улице. Мысли путались. Что делать?
На углу Клинского он встретил Арсения Васильевича. Тот быстро шел, погруженный в свои мысли, и не заметил мальчика. Володя поздоровался, и лавочник обернулся:
– Володя! Здравствуй. Гуляешь?
– Да… А Нина дома?
– Нет, они с тетей Лидой в гостиный двор уехали – купить что-то надо, да в кондитерскую потом хотели…. Только вечером вернутся. А ты что такой сумрачный?
Володя опустил голову.
– Случилось что-то? – встревожился лавочник.
– Да нет… Арсений Васильевич, знаете, у нас из гимназии мальчик на фронт сбежал.
Смирнов нахмурился:
– Подлость какая.
– Почему? – растерялся Володя, – он же отечество хочет защищать?
– Ну, а как же не подлость? Родителей бросил, сбежал. Да если бы только родителям беспокойство доставил. На войне детям не место. Не призывают – значит, не нужны они там. И вот сейчас его искать будут – сколько сил, сколько людей на это надо? Это же не просто так, это и телеграф, и телефонировать, и по вокзалам, по поездам искать его надо… Сколько людей от дела оторваны! Нет, Володя. У каждого свой долг, свое дело. Ваш долг сейчас – это учиться. И о родителях заботиться.
Арсений Васильевич помолчал.
– И еще, Володенька. Ты меня пойми. Война – это не развлечение. Там убивают. Там ранят. Там больно, сынок, и страшно.
Володя зажмурился и наконец решился:
– Арсений Васильевич, у меня друг собрался бежать на фронт. Завтра. И меня зовет. Сказал, что иначе будет меня считать трусом.
– Ну, Володя. Ты у нас умный мальчик. И такого не натворишь. А с другом… пойди к нему и поговори. Объясни.
– Он меня не послушает.
Арсений Васильевич задумался.
– Давай я к его родителям зайду. Поговорю – пусть сами ему объясняют.
– А… как?
– Да так. Что такого? Лучше будет – если убьют мальчишку? Или искалечат? Ну, вернется он без рук, без ног?
– А как вы к ним пойдете?
– Ты скажи, куда идти. Остальное я сам сделаю. Ты не переживай, про тебя ничего не скажу.
Володя кивнул:
– Он на Забалканском живет. Угловой дом с Клинским, где писчебумажная лавка, знаете? Фамилия Коган.
– Хорошо, понял.
Володя заколебался:
– Арсений Васильевич, а это не будет считаться… ну, что я его выдал?
– Нет, конечно. Он за отечество хочет сражаться, так? И ты хочешь. И ты хочешь, чтобы взрослые люди, делами отечества занятые, не за мальчишками безрассудными гонялось, а страну свою защищали. Чтобы в госпиталях врачи солдат, героев лечили, а не мальчишку, который по собственной глупости на войну полез. Ты молодец, Володя. Умница. Ну, беги домой.