Домовой - стр. 7
– Я знаю, почему случился приступ.
– Почему?
– Она из рода уничтожающих нечисть, был такой в средние века. Ее кровь для меня смертельна, а прикосновения подобны наркотику.
– Ну так в чем проблемы? Держись от нее подальше и все.
– Не могу! Я не могу без нее!
Домовой закрыл лицо руками и заплакал. Мысль, что Юлькина привязанность к нему обуславливается исключительно свойствами ее крови убивала. Однажды, очень давно, он уже сталкивался с подобным. Тогда это ему едва не стоило жизни, сейчас… он не хотел думать, что будет сейчас…
Горестная весть прилетела спустя два дня. Тимофей еще не до конца восстановился, но отказываться от похода на кладбище не стал. Ему было жизненно необходимо ее увидеть, понять, что с ней все в порядке. Однако реальность превзошла все ожидания. Едва увидев малышку, парень задохнулся от горя. Запакованная в черное платьице, она сжимала папину руку и с ужасом смотрела на гроб, в котором пряталась ее мама. Ни тени слез, лишь широко распахнутые глаза, искусанные до крови губы и… седая прядь, что выбилась из русой косы.
– Не надо! – Петрович попытался было остановить друга, но судя по сковавшему руку холоду тот был не в состоянии стоять на месте.
– Пусти!
– Ты же умрёшь!
– Разве это важно?
Одно дело рисковать жизнью по незнанию, другое сознательно. Тимофея трясло от предчувствия чего-то нехорошего, страшного. Поцеловав малышку в макушку, он готовился к физической боли, но сначала пришла тоска. Дикая, необузданная, тёмная. Девочка невольно делилась с ним всем тем, что было у нее на душе. Непонимание, боль, отчаяние. Уже сознательно потянув все это на себя, домовой задохнулся от боли, но не отступил. Дети не должны переживать такие потрясения. Только ни в 6 лет, только не она. Тимофей не чувствовал во рту привкуса крови, не видел, что вновь начал таять, ему важны были лишь ее глаза. Уходящая из них усталость, отчаяние и боль. Вдруг кто-то вскрикнул:
– Смотрите!
Почувствовав всеобщее внимание, домовой ускорился. Чтоб тебя! Боль полыхнула огнем, Тим услышал, как рвутся капилляры, словно сова ухает в груди сердце, а потом все закончилось так же резко, как началось. Пошатываясь с земли поднялся высокий рыжий парень, с черными от боли глазами.
– Кто вы такой?
– Тимофей! – подхватив друга под мышки, Петрович злобно взглянул на окружающих, – что смотрите, племянник ко мне приехал. Припадочный он.
Удивительно, но к больным люди относятся с настороженностью и чем заметнее болезнь, тем дальше от нее стараются держаться. Тим выглядел очень плохо, поэтому через минуту вокруг них образовался приличных размеров круг. Лишь Беловы остались стоять на месте. Мужчина был не в себе от горя, а Юльке было просто не могла уйти.