Домодедовские истории (сборник) - стр. 32

– Да! – Ученик стал судорожно копировать движения мастера и, как ему казалось, линии на бумаге.

– Неплохо. – Вовка вновь «подкорректировал» ластиком и карандашом Славкину работу, поясняя при этом: – Сильно не нажимай, чтобы стирать легче было, – а после очередной правки одобрительно вздохнул: – Кажись, ничего себе. Теперь закрашивай. Вот как это делается.

Славка ликовал: получились у него дом, луна и даже кусты!

– Очень хорошо! – поразилась мама, а тетя Варя, подняв большой палец, мыкнула: «Мы-мы-мы!»

Успех окрылил. Несколько дней Славка честно пытался стать художником, но дядя Леша, увидев его картину, вынес приговор:

– Вовкина работа.

– Сам он рисовал. – Учитель нахмурился и понес горшок сестренке.

– Так я и поверил, – усмехнулся знаток жилпоселовской живописи, а Славке сказал: – Не тушуйся. Малевать картины могут не все. А с ними ты не заигрывай. Злые они все и жадные.

«Ничего они не злые», – подумал Славка, но спорить в открытую со взрослым не решился.

А время между тем шло. Глухонемые вдруг купили дом в деревне Киселиха («Отхватили себе домину, жадюги!» – бурчал дядя Леша) и как-то внезапно переехали на новое место. Славка даже не простился с Вовкой, из-за чего долго переживал, пока мама не порадовала его:

– Завтра пойдем в Киселиху? С Вовиком встретишься.

…К деревне они подошли в полдень. Мама долго расспрашивала местных жителей о глухонемых. Славка искал домину, которую они отхватили. Наконец, какая-то старушка указала им дорогу:

– Вон туда ступайте, аккурат, последняя изба.

Миновав домины, дома и домики, они вышли в поле, которое начиналось за кособоким сараем, окруженным беззубым штакетником.

– Нам сюда. – Мама шагнула к калитке, Славка виновато шмыгнул носом.

А когда их впустили в низкое помещение и он увидел тетю Варю, радостно потянувшуюся к его голове, стало стыдно – почему он не поспорил с дядей Лешей?!

Хозяйка усадила его за стол, поставила стакан с варенцом, отрезала ломоть белого хлеба и «разговорилась» с мамой. Варенец вещь вкусная! Иногда на поселок приходили старушки из соседних деревень. Они «заламывали» цены, но в дни получки родители покупали детям варенец, простоквашу, молоко.

– Вова поехал на футбол, – «перевела» мама.

– У-у! Зря только шел в такую даль.

Но тетя Варя поставила на стол еще один стакан с варенцом, большую кружку компота, и грустить стало некогда. «Совсем они не жадные», – думал Славка, поглядывая на хозяйку и невольно «вникая» в то, о чем «говорила» она на сложном языке глухонемых.

«Ух ты! – удивлялся киселихинский обжора. – Они, оказывается, раньше и слышали и говорили! Потом ушли на фронт: она санитаркой, он автоматчиком. Вон, показывает, как раненых таскала. А тут дядю Колю ранило, она его на волокуше тащила. Да вдруг бахнула рядом бомба, оглоушила их: вон показывает взрыв. Какие же они злые, если они воевали?!»