Домик №16 - стр. 31
Пока ждал под дверьми парадного, когда выйдет хоть кто-нибудь, и Михаил сможет проникнуть в дверь, зайцем, как в метро, смотрел на два горящих окна. Захлопнулась дверь за спиной, Михаил тут же набрал сообщение с требованием открыть дверь. Ожидаемо был отправлен по уже знакомому адресу.
«Я там уже был, милая».
«Иди к чёрту, проваливай».
«Если не откроешь, буду звонить в дверь, пока не разбужу Олесю».
«Я полицию вызову, только попробуй!»
«Без проблем, но сначала я перебужу весь дом» и смайлик. Идиотская подмигивающая рожа. Круглобокого Михаил нажимал, уже стоя под металлической дверью, звякнул телефон, он не глядя снял трубку, не было сомнений, кто звонит.
– Ты охренел, Миш?! Вали отсюда, – шептала в трубку Альбина, – видеть тебя не желаю!
– Ты не будешь видеть, милая, будешь в стенку смотреть, – засмеялся Михаил. – А я тем временем полюбуюсь на твой зад.
– Иди вон! – также шепотом прошипела Альбина.
– Ты рискуешь! – продолжал веселиться Розенберг.
Михаил поднёс руку к звонку и коротко нажал, совсем немного, в квартире пискнуло и тут же замолкло. Уставший за день ребёнок не проснётся, а предупреждение получено.
– Ты же не боишься меня, милая, – проговорил в трубку.
– Да иди-ка ты в жопу! – Альбина рывком открыла дверь и уставилась на Михаила. – С хера ли мне тебя бояться, кусок оленя!
– Надеюсь, лучшая его часть, – со смехом ответил Михаил, в это же время, быстро поставил ногу за порог. Теперь она не сможет закрыть дверь, как и вытолкнуть его взашей тоже, для последнего не хватит силёнок.
Миша любовался блондинкой, алчущим взглядом пробегал по телу и лицу. Макияж до конца не смыла, волосы влажные, собранные в косу, значит, была в душе, белый халат из плюша с дурацкими помпонами на карманах и капюшоном, но главное, запахнутым только на поясок. Дерни, и вот она, вся, во всей желанной красе.
Даже ладони вспотели, зазудели кончики пальцев, так захотелось потянуть этот пояс и увидеть тонкое тело, маленькие груди с розовыми ареолами и острыми сосками, тоненькую талию, схвати одной рукой – переломится, тазовые косточки и бесконечно длинные, стройные ноги.
– Впусти меня, – прошептал Михаил, нагнувшись к лицу женщины, близко-близко к лицу, губам, почувствовал запах зубной пасты и ванили, еле удержался от поцелуя. Губы, намазанные блеском, вблизи было отлично видно, что это блеск, он и пахнет ванилью, с готовностью приоткрылись.
– Прям вампир, – фыркнула, как кошка. – Дэймон Сальваторе третьесортный.
– Не знаю кто это, но польщён, было бы печально, будь я отменным … как его, Дэймоном, – Михаил толкнул внутрь Альбину и быстро сделал шаг. – Ты ведь не будешь шуметь, милая?