Домби и сын - стр. 136

Таков был Каркер, заведующий конторой. Мистер Каркер-младший, приятель Уолтера, был его братом, на два-три года старше его, но бесконечно ниже по своему положению. Место младшего брата было на верхней ступеньке служебной лестницы; место старшего – на нижней. Старший брат никогда не поднимался на следующую ступень и не заносил на нее ноги. Молодые люди проходили над его головой и поднимались выше и выше; но он всегда оставался внизу. Он совершенно примирился с тем, что занимает такое скромное положение, никогда на него не жаловался и, конечно, никогда не надеялся изменить его.

– Как вы себя сегодня чувствуете? – спросил однажды мистер Каркер, заведующий, входя с пачкой бумаг в руке в кабинет мистера Домби вскоре после его прибытия.

– Здравствуйте, Каркер! – сказал мистер Домби, поднимаясь со стула и становясь спиною к камину. – Есть у вас тут что-нибудь для меня?

– Не знаю, имеет ли смысл вас беспокоить, – отозвался Каркер, перебирая бумаги. – Сегодня в три у вас заседание комитета, как вам известно.

– И второе – без четверти четыре, – добавил мистер Домби.

– Никогда-то вы ничего не забываете! – воскликнул Каркер, все еще перебирая свои бумаги. – Если мистер Поль унаследует вашу память, беспокойной особой будет он для фирмы. Достаточно одного такого, как вы.

– У вас тоже хорошая память, – сказал мистер Домби.

– О! У меня! – отвечал заведующий. – Это единственный капитал у такого человека, как я.

Мистер Домби сохранял напыщенный и самодовольный вид, когда стоял, прислонившись к камину, и осматривал своего (конечно, не ведающего об этом) служащего с головы до пят. Чопорность и изящество костюма мистера Каркера и несколько высокомерные манеры, либо свойственные ему самому, либо принятые в подражание образцу, за которым недалеко было ходить, придавали особую цену его смирению. Он производил впечатление человека, который восстал бы против силы, если бы мог, но был совершенно раздавлен величием и превосходством мистера Домби.

– Морфин здесь? – спросил мистер Домби после короткой паузы, на протяжении которой мистер Каркер шелестел бумагами и бормотал себе под нос небольшие выдержки из них.

– Морфин здесь, – отвечал он, поднимая голову и неожиданно улыбаясь своей самой широкой улыбкой. – Мурлычет, предаваясь музыкальным воспоминаниям, полагаю, о последнем своем вечернем квартете, и все это – за стеной, разделяющей нас, – и сводит меня с ума. Лучше бы он устроил костер из своей виолончели и сжег бы свои ноты.

– Мне кажется, вы никого не уважаете, Каркер, – сказал мистер Домби.