Дом Ведьмы. Кто тут хозяйка? - стр. 24
– Иди ко мне, малышка, – шепнула про себя, ощущая, как дрожит струной моя любимица, – иди сюда, мамочка обнимет.
Дракошка попятилась, покачалась с носка на пятку и бросилась… в обратную сторону.
– Бывает, Марьяна, – небрежно фыркнула Софик, – неумелые ведьмы часто путают истинные связи с надуманными. Но раз твой фамильяр не отвечает на твой зов, значит…
Она заткнулась, увидев углубившуюся ухмылку на моих губах. Замолчала и снова повернулась к воротам.
Вафля, долетев до кухонного крыльцы, снова развернулась и пошла на разбег, расправляя широкие крылья.
Она не могла перелететь стену с того места, где она стояла. Ей требовалось, чтобы её кто-то подкинул – обычно это была я, ну или нужно было место, чтобы хорошенько разогнаться
Дракошка мягким комком тепла рухнула в мои руки, и я прижала её к себе, согреваясь от неё и успокаиваясь за нас двоих.
– Бывает, госпожа Елагина, – я презрительно глянула на побледневшую от злости ведьму, – бывает, что люди смеют судить про то, в чем сами не разбираются. Сплошь и рядом.
– Это все равно все, что ты унесешь из моего дома, Марьяна, – осклабилась Софик, будто капая мне в душу концентрированного яда, – можешь считать, что это тебе плата за то, что ты взяла на себя труд с ди Венцерами.
Труд. Труд, мать её. Проклятие чуть не свело меня в могилу, я пахала не разгибая спины, разгребая эту помойку, а сейчас меня вышвыривают из моего дома, заявляя, что у меня нет на него прав. Неужели…
Неужели все это было зря?
Я невидящим взглядом уставилась вперед, на поникшую невысокую фигурку у ворот. Единственную, что осталась с той стороны.
Триш стоял осунувшийся, сбледнувший, – а для белого крысюка это было действительно достижение. И не спускал с меня черных глаз-бусинок.
Его излюбленное “миледи” будто висело в воздухе. Он будто все еще ждал моих распоряжений.
– Дворецкий, – кажется, Софик тоже заметила Триша, – почему ты стоишь столбом? Ты должен открывать хозяевам любые двери!
Кажется, это была особая месть для меня. Когда мой дворецкий, мировой мой крысюк, с которым мы пуд горелой овсянки на завтрак съели, откроет двери моего дома семейству Софик Елагиной.
Слов у меня не было, как я в эту секунду ненавидела эту высокомерную дрянь.
– Кориандров, – муж Софик в первый раз с момента своего появления в компании подал голос, и до чего же он оказался противным, – твой род присягал на верность дому ди Бухе.
– Хорошее напоминание, сэр, – негромко произнёс Триш, все так же глядя на меня. Я видела его беспокойно царапающие друг друга пальчики на лапках. Я видела отчаянные глаза. – Я служу дому.