Дом, в котором… - стр. 114

Лось посмотрел на него как-то странно.

– Можно, – сказал он. – Но с одним условием…

Кузнечик радостно взвизгнул, но Лось поднял руку.

– Подожди. Я сказал: с одним условием. Тебя переведут к нему, и вы останетесь вместе до выписки, если ты сможешь заставить его делать все, что велит доктор. Никакой беготни, никаких подушечных боев и никаких игр, кроме тех, которые разрешат. Сможешь?

Кузнечик нахмурился.

– Не знаю, – сказал он уклончиво.

– Тогда не о чем говорить.

Кузнечик думал. Сможет ли он заставить Волка делать то, чего Волк не захочет? Или, наоборот, не делать чего-то? Это было трудно представить. Волк никого не слушал, не станет слушать и его. Но ночью он плакал, как маленький, из-за того, что хотел выйти из лазарета. Волк бы и сам делал все, что надо, если бы верил, что его отпустят. Просто он больше не верил.

– Я согласен, – сказал он, завозившись под одеялом. – Только если ты дашь мне слово, Лось. Поклянешься, что его отпустят.

– Клянусь! – сказал Лось.

– Тогда пошли! – Кузнечик вскочил на постели и запрыгал от нетерпения. – Пошли скорее, пока он не умер от тоски!

– Погоди, – Лось дернул его за ногу, и Кузнечик шлепнулся на подушку. – Подождем доктора и сестру.

– Скажи Лось, а Смерть когда-нибудь выпишут? А Рыжая – такая девочка – она «жилец»? А старшеклассника Белого ты знал?

Его провожали втроем. Доктор Ян нес его вещи. Сестра – сверток с бельем. Лось – книги. Доктор и Лось переговаривались на ходу, сестра Агата шла молча, поджав губы, всем своим видом давая понять, что ничего хорошего не ждет от Кузнечика, куда бы его ни переводили. Кузнечик заставлял себя идти медленно.

– Ну вот, – сказал доктор, останавливаясь, и нагнулся к нему. Он был высокий, еще выше, чем Лось. – Не передумал?

Кузнечик замотал головой.

– Тогда пошли.

Первое, что он увидел, когда вошел, – решетки. Белые, они вдавались вовнутрь комнаты – окна были как будто в клетчатых коробках. Решетки, через которые не достать стекло рукой. По стенам прыгали разноцветные Винни-Пухи и Микки-Маусы. Волк лежал на полу, лицом в стену, натянув пижаму на голову. Он не обернулся на стук двери и голоса, а Кузнечик не решился его окликнуть. Сестра, раскладывая белье, качала головой и что-то ворчала себе под нос. Доктор и Лось отошли к окну. Вещи Кузнечика положили на тумбочку, книги – на пол. Сестра возилась гораздо дольше, чем было нужно. Волк не шевелился, доктор и Лось тихо переговаривались о посторонних вещах. Уходя, доктор Ян ласково дернул Кузнечика за ухо и сказал:

– Не робей.

Как будто его оставляли в клетке с настоящим волком. Наконец они ушли. Щелкнул замок, и стало тихо.