Дом с семью головами - стр. 15
Мужчина удивился.
– Зла? Почему именно…
Их прервал неизвестный предмет, влетевший в воду, словно снаряд.
Бульденеж вскрикнул, подскочил на ноги. Томпсон – его окатило с головы до ног – резко встал, тут же поскользнулся и грохнулся на плитку. Из глаз посыпались искры.
– Мой дорогой! Вы живы?
Томпсон схватился за ушибленную голову.
– Вроде бы…
Он открыл глаза – над ним возвышался Бульденеж. Тело старика оказалось испито и костляво настолько, что походило на парящую над ванной душу.
Томпсон присел, вытер лицо ладонью и только потом заметил в дверях высокое угловатое существо с непропорционально широкими бёдрами и коротким ёжиком на голове. На узких плечах висело нечто бесформенное, вроде атласного балахона, распахнутого спереди.
– Ольга, безобразница! – Бульденеж плюхнулся обратно в воду и достал со дна прилетевший предмет. – Но… это же голова с дома!
Девушка оскалилась.
– Зачем ты её отколупала?
– Хотите посмотреть? Хотите?
Она тащила за собой холст.
– Выхода у нас нет. Поглядим, – сказал Бульденеж.
Ольга повернула картину лицом к мужчинам.
Джеффри Томпсон машинально коснулся утренней щетины на подбородке.
– Вы это сами придумали? – спросил он.
– Сама. Что, нравится?
У Ольги был хрипатый голос курильщицы. Вблизи от неё пахло живичным скипидаром.
– Я, признаться, не силён в живописи и вообще в искусстве… – сказал Томпсон.
– Опять скромничаете! Да вы глядите, какую эмоцию у вас вызвала сцена на холсте! – торжественно провозгласил Бульденеж. – Вы язык проглотили!
– Признаться – да, проглотил, – кивнул Томпсон.
Ольга перевела взгляд на старика.
– Что скажете?
– Детка, я в восторге! Ты уловила самую суть!
Казалось, отзыва в пару слов ей было достаточно.
– Вы похожи на смерч, – её тон и взгляд на Томпсона резко поменялись.
Мужчина выпрямил спину, будто получил заряд тока.
– Такой же мрачный. И увёртливый.
Раздались знакомые шаги и кашель, в дверях показалась Барбара.
– Ольга, пора.
Угловатое недоразумение с угловатым именем Ольга отшвырнуло картину на мокрый пол.
Томпсон поджал под кресло ноги. Бульденеж, заметив это, сказал, как только обе женщины удалились:
– Вы испугались того, что изображено?
– Испугался – не совсем верное слово.
– Вам неприятно?
– Скорее да, чем нет. Хотя и это не то. Пожалуй, я нахожу это действо чересчур откровенным.
– А! – Бульденеж вытер уголки рта сморщенными пальцами. – У вас что-то связано с матерью? Вы из-за неё прыгать решили?
Томпсон не ответил.
Помолчав минуту, Бульденеж сказал:
– Ольга – художница. Как я. Хотя вообще-то… – старик что-то прокряхтел себе под нос. – Вообще-то не как я. Я всегда рисовал внешний мир. Я – экстраверт, как говорят в науке. Ольга наоборот – рисует то, что прячет внутри.