Дом с Луною. Рассказы - стр. 21
Дети рождались в смутное время, вот-вот случится революция. Софья была с ними одна, работала прачкой, очень скоро стала терять зрение. Подросшие дети поделились так: сыновья с отцом на заработки, дочери с матерью. А потом всё так сложно замешалось, что голова кружится от перемещений, общих обид, кто кому что сделал. Девочки воспитывались в Харбинском католическом пансионате, потому что недорого. И отца любили, особенно Люба. Мальчишки же его проклинали, и, видимо, было за что.
В сумятицу гражданской пацаны связались с разведкой, думаю, что это было баловство, курьерство через границу за грошик, всё же плотно: китайцы, японцы, Красные, Белые, больная почти слепая мама, непуть-отец. И однажды Софу арестовали японцы – как мать подозреваемых, и со слов дочерей, пытали, били, а потом выпустили несколько помешанной.
Женившись, Виктор, мой дед, взял Софью к себе. Она не ладила с моей бабушкой Клавдией, к тому времени уже считалась совсем безумной, убегала часто куда-то и бродила по городу по ночам. Потом был 38-й, когда арестовали сначала Виктора с Клавдией, потом Пашу, Мишу и Сашку. В 40-м, освободившись, Клавдия отдала Софью в психбольницу. А в 41-м страна стала избавляться от человеческого балласта, и Софы не стало.
Николай.
Непутёвый и вёрткий, запроклятый собственными детьми, Николай происходил из семьи уральских казаков. За него отдал жизнь их с Софьей приёмный сын Борис: когда красные взяли Харбин, Николай, тогда служивший подрядчиком на каком-то заводе, непонятно зачем на вопрос «чей завод?» возьми да скажи «мой!». Его арестовали и приставили охрану. Борис кинулся защищать отца, за что и получил пулю. А Николай сбежал.
Когда моему деду Виктору было лет шестнадцать, а значит, это год 26-й, Николай отправил его на советскую сторону через границу, к своим родителям. Мол, там спокойнее, перебеги как-нибудь, а на месте разберёшься. Но Виктор нарвался на пограничный патруль, схоронился в стоге сена, дрожал всю ночь, его нашли с собаками под утро и увезли в тюрьму. Виктор говорил как есть, что к бабке с дедом шёл. Что ж, привели их на свидание, только отказались старики от внука. Так и остался Виктор тогда в тюрьме и отсидел там полгода, пока, завшивевшего и заросшего, не вытащил его оттуда дядька. А бабушку с дедушкой Виктор проклял.
Николай остался в Харбине и где-то в 41-м погиб шальной смертью, не справившись то ли с лошадью, то ли с тройкой. До конца его дней с ним была старшая из дочерей, Люба. Потом она уехала в Америку, вышла там замуж, и след её затерялся в Аргентине.