Дом с Луною. Рассказы - стр. 17
В деревне мы, городские малолетки, жили, дичали, начинали говорить на коми-языке и к концу лета почти полностью ассимилировались с местными. Или нам так казалось, с их позволения. Но самое главное, начинали жить по нормальным человеческим понятиям. А в августе, перед большими дождями, пока не размыло дороги, нас забирал какой-нибудь взрослый представитель семьи назад, в столицу.
Лето, год 82-й. За нами приехала сестра, девушка воздушная, неторопливая и добрая. Ей аж 16 лет, она для нас-разбойников – небожитель. Только рассеянная немного. Конечно, всё перепутала, по дороге из деревни к аэропорту сошла не на той остановке и совсем заблудилась.
Ситуация: мы – здесь, а самолёт взлетающий – там. Точка. Точка ли? Нет. Потому что есть серый кардинал – мама, её коми-родня, коми-друзья и коми-друзья-друзей при исполнении. Понятно, мама предположила такой ход событий и расставила посты в стратегически важных местах: остановки, перекрёстки, аэропорт.
Представляю себе это так:
– Да. Дети в аэропорт не прибыли.
– Их видели. На центральной остановке.
– Приказываю. Задержите вылет. Что?.. Вы не поняли. Задержите вылет!!!
Как-то так. В то время не было мобильной связи, а какая оперативность.
Нас обнаружили минут за пять. На спецмашине минут за двадцать доставили в аэропорт, потом регистрация, пешком-бегом до трапа с ожидающей и официально улыбчивой стюардессой. В салоне все лица обращены к нам: три ребёнка разного возраста, а у меня в сетке (той самой, советской) шишки!
Тогда мне это казалось нормальным. Чего ж не подождать хороших людей?
Помню очень тонкое чувство собственной исключительности за просто так. Нелогично, незаконно и потягивает Средневековьем. А всё же… Чертовски приятно, опаздывая на самолёт, произнести что-то вроде:
– Сейчас, уже еду. Подождите, не взлетайте без меня. Ах да, мне чай с сахаром и молоком 1:1. Я вас всех так люблю…
Мамина любовь
– Так вот знай, я до сих пор его люблю.
Мальчик Миша, мамин одноклассник. 10-й класс, поцелуй в щёчку. Она уехала в мединститут, его забрали на службу в Германию на пять лет. Договорились, что поженятся, когда вернуться домой. Условились переписываться: хитро-хитро – через строчку, чтобы никто не смог прочесть, про любовь же. Письма приходили иногда по два в день. Год, второй.
За мамой-красавицей пробовали ухаживать, но она ждала своего Мишу. Как поступила, сразу стала подрабатывать дворником при общежитии, приоделась и похорошела совсем.
В ухаживаниях особенно настойчив был староста их группы Виктор, самый из них взрослый, после мореходки, самоуверенный интеллектуал. Когда исчерпались и оказались бесполезными розы-конфеты, решил идти другим путём: стал перехватывать письма. Общежитие того времени – это корреспонденция ворохом у вахтёра, добыть конвертик несложно. Виктор расшифровал язык и написал от её имени, пару раз всего – Мише, будто мама изменила ему. Написал и домой её матери и сестре, уже от себя примерно о том же. И вот моя мама начинает получать ответы…