Дом последней надежды - стр. 40
С палками.
Молодые, но изрядно бледные и помятые, вид они имели весьма агрессивный. Темные их одеяния, некогда весьма роскошные, были грязны. Плоские лица опухли. А волосы, заплетенные в косицы, лоснились от жира.
В руках оба сжимали палки, старший время от времени ударял своей по забору.
Араши стояла на пороге с заветным мечом, обнажать который, к моему великому облегчению, она не стала. Но всем своим видом она демонстрировала полную готовность вступить в схватку. И как ни странно, этого хватило, чтобы гости держались во дворе.
Хотя на дом оба поглядывали с жадностью.
– Кто вы, – я шла неторопливо, как и подобает благородной госпоже, – и что вам нужно в доме моем?
Мой голос, благо воспитанию, звучал ровно и отстраненно.
– А ты кто такая?
Старший покачнулся.
Кажется, он все еще был пьян или… нос мой учуял характерный сладковатый аромат опиумного зелья. Если так, то все будет немного сложнее. Пьяные и наркоманы не способны прислушаться к доводам рассудка. А палки… палки у меня были в отличие от умения ими пользоваться.
– Я Иоко, хозяйка этого дома, – сказала я, стараясь, чтобы голос мой звучал ровно.
– А… – потянул старший, утыкая палку в землю, он опирался на нее, словно на трость, и покачивался. – Значит, это ты…
Он явно хотел что-то добавить, но слова потерялись. И он стоял, покачивался, шевелил бровями, пытаясь казаться одновременно и грозным, и задумчивым, но был всего-навсего смешон.
– Это я, – согласилась я. – Я – большей частью всегда я… а вы – это вы… и могу я узнать, что привело двух достойных юношей в скромную нашу обитель?
Юноши икнули.
Переглянулись.
– Ты должна отдать нам деньги.
– Какие?
– Эта старая шлюха их украла!
– Боюсь, вы ошиблись местом. – Я позволила себе тень улыбки. – Под крышей этого дома собрались женщины достойные, а если вы ищете юдзё…
Старший засмеялся, громко и визгливо, он и палку выпустил, согнулся от смеха, обнимая бока руками. Младший же веселья не разделял. То ли был более трезв, то ли более скептичен.
– Женщина, не зли нас, – сказал он, легонько пнув братца. – Сохрани свой длинный язык, чтобы лизать зад Наместнику, от которого кормишься…
А вот это оскорбление, произнесенное при свидетелях – да будут милостивы боги к душе Шаорахха Многомудрого, который дозволил женщине выступать в суде, – могло дорого обойтись обоим.
Я запомнила.
– И отдай нам старуху… нечего ей здесь делать.
– В моем доме нет старух, и я не понимаю, о ком вы говорите…
– Шину! Отдай Шину! – Старший утер глаза ладонью. – Она к тебе ушла… забрала деньги… все деньги, которые наш отец скопил за жизнь, и сбежала… тварь… возвращай!