Дом на Сиреневой улице - стр. 64
Прекрасный и в костюме. Он часто заходил в гости. Одаривал Аннушку страстными взглядами. С папиного молчаливого одобрения.
А когда уверенно поселился в её юном неискушённом сердце, отвёл на веранду и подробно рассказал, что видит в ней прекрасного и как счастливо они будут жить вместе.
Да.
С няней Аннушка тогда общалась уже только по телефону. Папа не знал.
Узнав о предстоящей свадьбе, няня вдруг вспылила. Отговаривала. Сыпала цитатами из книг и фильмов. Умоляла подождать и «одуматься раньше, чем потом, когда одумываться будет больно».
Аннушка бросила трубку, полная негодования и обиды.
А потом сходила замуж.
За пятнадцать лет совместной жизни они народили двух сыновей.
Провели восемнадцать бесед на отвлечённые темы, в которых Алексей занимал позицию «Угу. Да, конечно, ты совершенно права, но завтра у меня тяжёлый день».
Съездили в два совместных отпуска.
Завели и навсегда потеряли собаку.
И… Наверное, всё. Да точно всё!
А потом у Алексея завелась любовница. Аннушке очень нравилось слово «завелась». Как вши или тараканы.
Довелось познакомиться с ней. Она хохотала, как больная, над каждым словом Алексея. И, казалось, треснет от свежести, как перезрелый арбуз.
Аннушке было уже всё равно.
Есть недурственный накопленный капитал. И наследство от бабушки по материнской линии в виде трёхкомнатной квартиры.
Проснувшись как-то утром, Аннушка вдруг выбрала начать жить самостоятельно. К тридцати пяти годам можно и попробовать!
Пригрозила Алексею невыгодным разводом. Отправила отца заниматься любимым сыном. И, одним днём, ворвалась в новую, захватывающую, полную приключений жизнь.
Короче, квартира и деньги есть.
Лишний вес.
Двое сыновей в переходном возрасте (ну, психологи пугали).
Полное отсутствие опыта ведения домашнего хозяйства.
Полное отсутствия опыта общения с людьми, которым от тебя ничего не надо, то есть просто общения.
Аннушка перевернулась на спину, чавкнув халатом об масло.
– Так, а что у меня есть помимо того, чего нет?
«Лишний вес и тупая башка!» – громко сказала Аннушка в потолок.
Я хлопнула дверцей шкафчика и полуоткрытым окном.
– А! У меня две прекрасные болванки человека. Я отличаю красивое от некрасивого. Умею притворяться.
На лошади чувствую себя увереннее, чем на ногах.
И у меня всё ещё есть няня!
В проёме двери нарисовалось бледное лицо старшего.
Просто подростки всегда очень скорбные и значительные. Земля вертится вокруг них, а Вселенная только и думает, как подсунуть Саньке неприятность и испытать мужество. Да.
– Мам. Ты чего тут делаешь?
– Лежу и истекаю жиром! Не видишь?
– О… Тебе помочь?