Дом на городской окраине - стр. 77
– Ты что, заболела? – встревожился чиновник.
– Немного голова болит, – слабым голосом ответила жена, – ужин в духовке, подогрей сам…
Чиновник снял пиджак, повесил его на плечики и аккуратно поместил в шкаф. В соседней комнате послышались всхлипывания.
– Что случилось? – обеспокоенно спросил чиновник. – Почему ты плачешь?
Жена не ответила. Она рыдала, и по щекам ее текли слезы.
– Он… полицейский… сбежался народ, а он все не унимался… Я, говорит, долго молчал, а мы якобы злоупотребили его добротой. Мол, теперь он нам покажет…
– Да кто, кто? Кто не унимался? – допытывался Сыровы.
– Он… полицейский… сбежался народ, а он видит, что его слушают, и ну кричать еще пуще… Якобы мы слишком много о себе понимаем, нам не угодишь, а ведь кто мы такие? Голь чиновная!..
– Но из-за чего? Из-за чего поднял он такой крик?
– Мол, с какой стати я попросила хозяйку помочь мне закрыть окно… Эй вы, кричал, что вы себе позволяете? Моя жена вам не прислуга! Как вы смели!? Вы что, не знаете, что должны относиться к пани хозяйке дома с почтением?! – Потом попрекал меня тем, что когда мы переезжали, он помог нам передвинуть шкаф, дескать, он к нам не нанимался. Думал, мы искренне держим его сторону и никак не ожидал, что тайком сговоримся с его зятем.
Чиновник обомлел. – Так, так…Он посмел обратиться к тебе «эй вы»?! Ну ладно, ладно, успокойся, не плачь… Я с ним поговорю. Я скажу ему все, что об этом думаю. Сударь, молвлю ему, от своей супруги я узнал, что вы грубо с ней разговаривали. Сударь, ужели вы не знаете, как надлежит разговаривать с дамой? Весьма прискорбно, но я в вас разочаровался…
Чиновник выпятил грудь, и продолжил свой монолог, энергично размахивая руками: – Вы, сударь, явно не отдаете себе отчета, кто перед вами. Я приму меры к тому, чтобы вы вели себя пристойно. Не беспокойся, Мария, я этого так не оставлю…
– Я ему покажу, я ему покажу… – бормотал он, укладываясь в постель.
Глава двадцать первая
Уже длительное время полицейский ощущал какую-то тяжесть, словно проглотил костяную пуговицу от воротничка. Для себя он свое состояние определил так: «Эти Сыровые сидят у меня в печенках».
В один прекрасный день он осознал, что Сыровые обосновались в его доме, а за квартиру не платят. При этом он как-то запамятовал, что чиновник преподнес ему приданое своей жены, а он за это дал обязательство предоставить им жилье сроком на четыре года… Но уже по истечении первого квартала полицейский с горечью отметил, что семьи двух других съемщиков содействуют умножению его достатка, тогда как семья чиновника отнюдь нет. «Засели в моем доме, – гневно думал он, – а пользы от них никакой. Чиновничья голытьба..!»