Дом на городской окраине - стр. 43
Опустился теплый вечер. Со склонов холмов повеяло свежей травой и росой. С улицы доносился громкий говор: каждый спешил насладиться чудесным вечером. Откуда-то с полей слышались звуки гармоники. Мужской голос томно пел: «Милка-светик, дай мне цветик, дай мне цветик розовый…» Песню оборвал пронзительный женский визг.
Пани Сырова сказала: – Не пойти ли нам прогуляться?
– Сегодня ни в коем случае, – простонал чиновник, – я весь разбитый.
– Чепуха. Все это с непривычки. Пройдет.
Они вышли из дома и направились в поля.
Лавочник, завидев супругов, снял кепку и крикнул:
– Мое почтение! Низкий поклон! Желаю приятно провести вечер! Стало быть, на прогулку, на прогулку?
– На прогулку, – ответила пани Сырова.
– Значит, на прогулку, ну-ну, дело хорошее.
– Это что, те самые жильцы полицейского? – спросил у лавочника сосед.
– Да, – ответил лавочник, прочищая трубку, – его фамилия Сыровы.
– А кто он. этот Сыровы? – допытывался сосед.
– Не могу сказать. Не то, кем-то в суде работает, не то гдето еще, не знаю…
– Похоже, из господ, – рассуждал сосед, – вон, как приоделись. На ней лаковые туфельки.
– Внешность обманчива, – вмешалась в разговор жена соседа. – Факториха мне говорила, что они даже прислугу не держат. Так скажите на милость, какие же это господа, если у них даже прислуги нет. Видать, кишка тонка.
– Я ничего не знаю, ничего не слышал, ничего не сказал, произнес лавочник, проявляя осторожность, присущую торговцам. – Они у меня покупают, расплачиваются наличными, а не в долг, как это чаще всего водится. Что еще нужно? Я в чужие дела не вмешиваюсь. Что бы со мной сталось, если б я всюду совал нос?!
– Ну это я так, за что купила. за то и продаю, – оправдывалась соседка.
– Ну, ну … – проворчал лавочник и поплелся домой.
Глава двенадцатая
Пани Сырова подметала пол, и кошке это мешало, особенно ей не нравилось, что хозяйка, убирая, отставила от плиты скамью.
В остальном утро было великолепное, и кошку выманило из дому белесое солнце. она уселась на пороге и принялась охорашивать шерстку, слипшуюся от сажи, ей уже начало нравиться новое окружение, не одну ночь проплутала она по крышам в поисках приключений. Ей удалось лапкой пригладить торчащий на голове хохолок. и тут ее внимание привлекли воробьи, которые прыгали по саду в поисках корма. С невинным видом зажмурила она глаза, словно бы давая понять, мол, не думайте, воробьиная мелюзга, будто я обращаю на вас внимание, и равнодушно глядя в сторону, волоча брюхо по земле, стала подкрадываться к птичьей стайке.
Учуяв ее, собака во дворе тихо и предупреждающе зарычала. Внезапно она истово залаяла и бросилась на кошку, обнажив черные десны. Кошка молниеносно обернулась и цапнула пса коготками прямо по носу. Амина заскулила и с удвоенной яростью атаковала ее. Кошка взвилась на каменную ограду, выгнула спину дугой, шерсть ее встала дыбом, а зеленые глаза вперились в Амину злобно и угрожающеэ