Дом на городской окраине - стр. 24
– Убирайтесь отсюда! – топнула ногой теща при появлении супругов. – Видеть вас не желаю! Из-за вас все мои беды. Чтоб духу вашего здесь не было!
Супруги невозмутимо поворачиваются в дверях.
– В таком случае пойдем в кино, – решает жена.
Теплый вечер, и жизнь на улицах бьет ключом. На перекрестках столпотворение. Бегущая световая реклама возвещает: «Мод развернула письмо, грудь ее бурно вздымалась; о том, что было дальше, вы узнаете, прочитав роман.» Огромная лампочка «Осрам» мигнула и зажглась красным светом, мигнула – и залила всю округу мертвенно бледной синевой. Женщины, ощущая за спиной присутствие мужчин, задерживаются перед витринами магазинов. У входа в кондитерскую жмется старуха, кланяется, как заводная, и словно шелест осиновых листьев на осеннем ветру, слышится ее бормотанье: – Дай вам Бог здоровья, милостивая пани, дай вам Бог здоровья, милостивая пани! – Возле столика, на котором задумчиво восседает прикрепленный цепью ястреб – перепелятник стоит мужчина, обмотанный зеленым шарфом, и выкрикивает: – «Главный выигрыш – сто тысяч! Завтра или никогда!»
Супруги Сыровы прогуливаются по городу.
Супруга улыбается, погруженная в свои мысли.
– Он сказал, – говорит она, – что осенью мы сможем переехать. Все будет готово к первому октября.
– Осень уже не за горами, – подхватывает чиновник.
– Нам повезло, что хозяином у нас будет полицейский. Он не обманет.
– Он понимает, что ему светит пенсия. И будет охранять нас от воров.
– Он такой заботливый, такой рассудительный!
– Мне он тоже нравится. Мы будем жить в добром согласии.
– А она, – сказала супруга с плохо скрываемым самодовольством, – называла меня «милостивая пани».
– Вот уж это ни к чему! – с жаром воскликнул чиновник. – Я такого раболепства не потерплю. Я хочу быть с ними на равных. Я постараюсь сделать так, чтобы они забыли о нашем превосходстве. С простыми людьми я хочу общаться побратски. – Он на минуту задумался, а затем сказал: – На досуге займусь садоводствоим. Раздобуду специальную литературу, основательно ее проштудирую. Ах, я уже предвкушаю! Буду рыть, копать, мускулы у меня нальются, щеки покроются бронзовым загаром.
И он распрямился, словно ощущая в своих жилах приток свежих сил.
Жена думала про себя: «Это хорошо, что он станет работать в саду. Не надо будет нанимать человека. И на зелени сэкономим.»
Когда они вернулись домой, тесть был уже в постели. Он курил, его круглую голову прикрывал черный ночной колпак. Из-под перины на соседней кровати торчали завитки седых волос.
– А я тебе говорю, – пф, пф, пф, – что отлично помню тот момент, когда подцепил эту болезнь, – продолжает тесть начатый разговор.