Дом - стр. 44

Нина долго ничего не говорит.

Юэлю интересно, вспоминает ли и она то утро, когда он пришел к дому, в котором Нина жила с мамой. Он купил подержанную машину на то крошечное, оставшееся от отца наследство, которое он получил, когда ему исполнилось восемнадцать. Сумки лежали на заднем сиденье. Он записал сборник, которого хватило бы на всю дорогу до Стокгольма. Там их обоих ждала комната в огромной квартире у старушки в районе Эстермальм. Но когда Нина вышла из подъезда, с заплаканными глазами и в одежде, в которой она, похоже, спала, он уже все знал.

– Ты обещала, – говорит Юэль. – Мы уже почти уехали. Ты должна была знать задолго до… И ты так ничего и не объяснила.

– Я забеременела! Что мне было делать?

Юэль смотрит на нее сквозь солнечные очки. Его невысказанный ответ заставляет Нину встать с кресла.

– Думаю, ты забеременела специально, – говорит Юэль. – Ты струхнула, но не знала, как мне об этом рассказать. И обзавелась лучшим в мире оправданием, чтобы остаться.

Нина выглядит так, словно всеми силами старается не заплакать. Юэль тотчас жалеет о своих словах. Хочет взять их назад, все до единого.

– Ты не можешь винить меня в том, что твоя жизнь сложилась не так, как ты хотел, – говорит Нина.

– Ты ничего не знаешь о моей жизни.

– Я знаю, что ты был пьян или под какой-то наркотой, когда привез Монику в «Сосны».

Кажется, будто Юэль падает. Но он сидит не двигаясь. Лицо его неподвижно – Юэль превратил его в маску из застывшей плоти и крови.

– Это ведь о многом говорит? – продолжает Нина. – Можешь думать что угодно о Маркусе. Можешь думать, что я предала тебя ради него. Но все было не так. Он спас меня от тебя.

Юэль глубоко вдыхает, наполняя легкие воздухом:

– Иди к черту!

И Нина уходит, не говоря ни слова.

Юэль все еще сидит без движения, когда слышит, как гравий вырывается из-под колес машины.

Нина сбавляет скорость, проехав конюшню усадьбы. Ее трясет.

Она пока не может поехать домой. Если Маркус, как обычно, лежит с компьютером на диване, она увидит его глазами Юэля. То, как тот произнес Маркус, все еще эхом отдается в голове. Она должна взять себя в руки. Снова стать собой.

Нина поворачивает руль и съезжает на узкую грунтовую дорогу у амбара. Участники театральной труппы, которая каждый год ставит там спектакли, обедают на газоне. Их разговор прерывается, когда Нина приближается, но все снова без интереса отводят глаза, когда понимают, что она приехала не к ним. Нина едет дальше в лес. Пыль стоит столбом за машиной. Она подпрыгивает на ямах на дороге. Нина проезжает задворки поля для гольфа, дальше едет мимо лугов с драматически перекошенными деревьями. Она едва их замечает. Перед собой видит только Юэля. Исхудавшего, но крепкого. Широкоплечего, но с такой же плохой осанкой. Он не изменился. Будто наркотики законсервировали его, вместо того чтобы уничтожить.