Дом лжи - стр. 49
– Отец с мамой часто здесь танцевали. Я тебе рассказывал?
Я подхожу к нему.
– Нет.
– Ага, они брали бутылку вина, маленький бумбокс, поднимались сюда и танцевали. Иногда мама подпевала. Певица из нее была никакая, но ее это не заботило. – Он показывает на стулья. – А иногда мы устраивали пикник, и тогда я сидел вон там, на стуле, с коробкой сока и сэндвичем, и смотрел, как они танцуют. Видела бы ты… – Он опускает голову, трет ладонью шею. – Видела бы ты, как она смотрела на отца. Помню, я тогда думал – как это, наверное, здорово, когда в твоей жизни есть тот, кто смотрит на тебя вот так…
Я касаюсь его руки.
– Извини. Я… слишком много выпил.
Я обнимаю его обеими руками, прижимаюсь лицом к его груди и шепчу:
– Потанцуй со мной.
Мы раскачиваемся вперед и назад. Пою я, наверное, не лучше, чем его мать, так что мы просто качаемся в такт уличным звукам – играют и кричат дети, проезжают машины, из их открытых окон слышна музыка, но особенно помогают птицы, которые чирикают поблизости. Саймон крепко прижимает меня к себе. Я чувствую, как бьется его сердце.
Саймон заслужил, чтобы кто-нибудь смотрел на него так же, как его мать смотрела на его отца. Он заслуживает куда большего, чем могу дать я.
– Я не знаю, что в нем было такого, – говорит он. – В детстве таких вещей не понимаешь, родители – они же просто родители… Теперь, когда я вспоминаю то время, мне кажется, что она одна стоила двадцати таких, как он, а вот поди ж ты, так по нему обмирала… Он был для нее всем. А когда… когда он… когда…
– Я понимаю. Понимаю.
– Это сломало ее. Понимаешь? Просто… сломало.
Поступок его отца сломал и самого Саймона и продолжает ломать теперь, пока он глотает слезы в моих объятиях.
Я глажу его спину.
– Ничего, все обойдется. Все будет хорошо, вот увидишь.
– Мне бы твою уверенность…
– Позволь мне помочь тебе в этом деле. Давай я возьму на себя этого декана.
– Нет. – Саймон отталкивает меня и поднимает палец. – Нет. Спасибо, но нет.
– Почему? Ты же сам сказал – декан будет иметь тебя, как захочет. И если ты покажешь слабину, когда он начнет рыться в твоем прошлом, он поймет, что через это сможет вертеть тобой всегда. И ты вечно будешь у него на побегушках.
– Пусть. Я… уйду в другую школу или еще что-нибудь придумаю.
– Ага, и до конца жизни будешь грызть себя по этому поводу… Я же тебя знаю, Саймон. Ты зациклишься на этом Кумстейке и Рейде Саутерне заодно, как сейчас зациклен на этом дылде из твоей школы, Митчеле Китчензе.
Он берет бутылку и отпивает прямо из горлышка. Ветер треплет его челку.
– Ничего я не зациклен. Я давно о нем забыл.