Дом голосов - стр. 17
У него возникло странное желание приласкать ее – из-за внезапно вспыхнувшего чувства острой жалости.
Черный свитер с высоким воротом был ей явно велик и доходил до бедер. Черные джинсы, черные сапожки на невысоком каблуке. Черную сумку на длинном ремешке Ханна Холл держала у себя на коленях.
Джербер удивился, что при ней нет пальто или другой теплой одежды. Определенно, как многие иностранцы, она не представляла, как холодно бывает здесь в это время года. Кто знает, почему все думают, что в Италии вечное лето.
Ханна сидела сгорбившись, сплетя руки на животе, зажав сигарету в пальцах правой, которые едва виднелись из-под слишком длинного рукава. Окутанная легким облачком дыма, она была погружена в свои мысли.
Психологу было достаточно одного взгляда, чтобы все о ней понять.
Тридцать лет, одежда заурядная, вид неухоженный. Черный цвет выбран, чтобы оставаться незаметной. Легкая дрожь в руках – побочный эффект лекарств, которые она принимала, психотропных или антидепрессантов. Обкусанные ногти и поредевшие брови говорили о непроходящем тревожном состоянии. Бессонница, головокружения, время от времени панические атаки.
Для такой патологии не имелось названия. Но психолог видел десятки людей, подобных Ханне Холл: у всех был такой вид, будто через мгновение они провалятся в бездну.
Тем не менее Пьетро Джербер был не вправе лечить взрослую женщину, это не входило в его компетенцию. Как и сказала Тереза Уолкер, он должен поговорить с девочкой.
– Ханна? – окликнул он тихо, чтобы не напугать ее.
Женщина резко обернулась.
– Да, это я, – подтвердила она по-итальянски без малейшего акцента.
У нее были изящные черты. Никакой косметики. Мелкие морщинки в уголках голубых глаз, невероятно грустных.
– Я ждал вас к девяти, – сказал Джербер.
Женщина подняла руку, взглянула на маленькие пластмассовые часики.
– И я ожидала, что вы придете к девяти.
– Тогда извините за преждевременный приход, – улыбнулся Джербер.
Но Ханна оставалась серьезной. Психолог понял, что она не уловила иронии, но решил, что, хотя женщина и говорит по-итальянски правильно, все-таки существует некий языковой барьер.
Джербер прошел вперед, порывшись в карманах, отыскал ключи и открыл центр.
Войдя, скинул мокрый плащ, включил свет в коридоре, прошелся по комнатам, проверяя, все ли в порядке, заодно показывая путь необычной пациентке.
– Как правило, по утрам в субботу здесь никого не бывает.
Он и сам должен был находиться в Лукке, в гостях у друзей, вместе с женой и сыном, но пообещал Сильвии, что они туда поедут на следующий день. Краем глаза заметил, как Ханна сплюнула в мятый бумажный платок, потушила там окурок и все вместе положила в сумку. Женщина покорно следовала за ним, не говоря ни слова, стараясь сориентироваться на обширном мансардном этаже старинного дворца.