Дом без зеркал, или Волшебная формула счастья - стр. 21

Его немного древесный, приятный запах въелся мне в нос до самого вечера и на пару секунд обескуражил, я как дурочка замерла, уткнувшись ему в грудь, потому что только до неё и достаю. Хозяин дома отталкивать меня не торопился, что тоже крайне необъяснимо.

– Ну, ну, – утешая, прозвучал над макушкой его голос, – не надо так бояться-то. Ужиный Царь в целом мирный. Но будить его не стоит. Кому понравится, когда будят, пока самый сладкий сон снится? Тихон, проверь, как ему спится.

Самообладание ко мне немного вернулось и я отстранилась от Окамира. Хотя древесный запах все ещё туманит голову. Возможно, какой-то специальный парфюм, чтобы такие, как я, успокаивались и не вопили.

Блондин мирно улыбается мне, глядя сверху вниз. Видя эту непринуждённую улыбку, я поняла, что сбежать мне не удастся.

– Успокоилась? – дружелюбно поинтересовался он.

Сказать, что успокоилась – значит соврать. Но вряд ли здесь кого-то интересует моя правда, я кивнула и ответила.

– Если так можно сказать.

– Ну и славно, – отозвался Окамир, который Баженович.

Вместо гостиной меня повели, как ни странно, на улицу, предварительно отняв корзинку с печеньем и одев в красивый голубой тулуп с оторочкой. В нем я, наверное, выгляжу, как меховой шар, но посмотреться негде – во всем доме я не нашла ни одного зеркала.

Снаружи метель прекратилась, снег падает большими хлопьями тихо и спокойно, вода вокруг дома вопреки законам физики не замерзает, а на берегу в снежной шубе молчит зимний лес.

Окамир подставил перед собой ладонь и поймал несколько больших снежинок, те тут же превратились в капли от тепла его тела.

– В общем так, Софья, – сказал он. – Ты интор, который производит жизненную энергию самостоятельно. Мы их называем доноры или сиятели.

Внимание моё в расфокусе от нервов, но медицинская практика учит сосредотачиваться даже когда делать это крайне сложно. Поэтому я попыталась следовать за его мыслями.

– Интор?.. Похоже на «интроверт».

Окамир кивнул.

– Так и есть, – согласился он. Хотя интроверт слишком общее понятие и отражает не все.

В голове пульсирует, животное начало намекает на то, что надо бы бежать, но я уже успела оглядеться и к разочарованию этого самого животного начала не нашла ни одной лодки или плота.

– Значит, – продолжила я, все ещё высматривая на воде средства сообщения дома с сушей, – есть и эксторы?

Хозяин дома стоит боком, но даже так я заметила, как в улыбке растянулись его губы.

– А, схватываешь, да? – произнёс он довольно. – Да, эксторы, «экстраверты». Мы их называем уравники.

– Так, стоп, а кто такие «мы»? – спросила я, вдруг поняв, что он уже второй раз говорит о себе во множественном числе. Вряд ли это вариант, как с Николаем Вторым.