Должность во Вселенной. Время больших отрицаний (сборник) - стр. 115
– Ну как же, как же! – Варфоломей Дормидонтович осанисто выпрямил спину, изменил выражение лица, пророкотал авторитетным баском: – «Ваша теория, Валерьян Вениаминович, отстоит от нужд современной физики гораздо дальше, нежели общая теория относительности от нужд практической механики».
– Шокин Иван Иванович, – с удовольствием узнал Пец. – Как он там?
– Кланяться велел, кафедру вашу занимает… А это? – Любарский снова преобразился и заговорил манерно, высоким голосом: – «Ваш закон сохранения материи-действия, Валерьян Вениаминович, возможно, и фундаментален, но он куда более фундаментален, чем это необходимо естественным наукам…»
– Анна Пантелеевна с кафедры философии.
– Она нынче в Москве… Да что таить, Валерьян Вениаминович, я и сам тогда очень косвенно смотрел на вашу теорию. Особенно это электрическое поле смущало меня – от знаменателя. Ан и верно!
Астрофизик подвинул свою пиалу к самовару, наполнил кипятком, посмотрел на чайники: «Ахну-ка я теперь зелененького!» – долил заварки погуще.
– С вами чаевничать, Варфоломей Дормидонтович, – сказал Пец, сочиняя себе смесь цейлонского с грузинским, – сплошная радость сердца. Кто нынче так скажет: ахну-ка я чайку! Как говаривал незабвенный Паниковский: «Таких людей уже нет и скоро совсем не будет».
– Ну почему? – возразил доцент. – Сейчас в ходу и более энергичные глаголы. Например, дербалызнуть.
– Так то не про чай. Кстати, если желаете…
– Нет, что вы, кто же смешивает то и другое!
Некоторое время благодушествовали молча.
– По обычным меркам мне действительно надо быть глубоко довольным, – задумчиво сказал Пец. – Еще бы: в половине докладов и сообщений поминали если не теорию Пеца, то полевое соотношение Пеца, или его закон сохранения, или уравнения преобразования пространства-времени.
– Не в половине, почти во всех.
– Вот видите. Признание есть. А удовлетворенности нет. Не понимаем мы здесь, Варфоломей Дормидонтович, ужасно много. И главное, по мере освоения Шара, углубления в него башней, вертолетами, аэростатами – понимание наше не растет. Боюсь, что оно даже уменьшается – из-за того, что обжились в НПВ, утратили чувство новизны, чувство проблемы. Не по себе, знаете, от этого становится… Решаем мы «проблемы», как же: сооружение вон какое выгнали на полкилометра, ускоренные испытания на надежность и сроки службы проводим с большой выгодой, асфальтовые дорожки в зоне накатали, вахтеров поставили, инструкции по технике безопасности при работе в НПВ сочинили… да мало ли! И необходимые термины появились: «уровни», «коэффициенты неоднородности», «краевые искажения» – что хотите. Словом, освоились, можем что-то делать в Шаре – и возникает иллюзия понятности того, что просто стало привычным.