Доля ангелов - стр. 28
Он прищурился, мечтательно глядя вдаль и добавил:
– Материала здесь – на десять кандидатских. Или даже докторских. И чтобы я просто так уехал? Черта с два!
Хорошая сделка
Дьявол заметно нервничал.
– Душу будем продавать? – грубо спросил он, пытаясь скрыть смущение и неуверенность в голосе. В этот момент он был очень похож на продавца в старом, советских времен, гастрономе. Поглядишь – и сразу в голову лезут мысли о маленькой зарплате, бытовом алкоголизме, неустроенности и хамстве.
– А ты не торопись! – в тон ему ответил Иван Николаевич. – Не торопись!
И, вспомнив давно прочитанную книжку, добавил:
– Вы не в церкви, вас не обманут.
– Шагай отсюда, дядя! – озверев при слове «церковь», прошипел дьявол. Он почесал грудь, обтянутую линялой майкой с надписью «Angels Fall First» и стал демонстративно глядеть в потолок, насвистывая что-то не особенно мелодичное. На рукаве майки, криво прицепленный булавкой, болтался значок с фамилией продавца – «С. Лукавый». Дьяволу фамилия очень шла.
– Ишь ты, – насмешливо отозвался Иван Николаевич, – а как же маркетинг? Привлечение покупателя?
– Вас таких – за пучок пятачок нынче! – парировал Лукавый. – Предложение опережает спрос!
Продать душу буровой мастер на пенсии Иван Николаевич Редько собирался давно. Первый раз эта мысль пришла к нему в голову и намертво застряла в большом шишковатом черепе после того, как он посмотрел по телевизору какой-то фильм ужасов. Жена давно уснула и тихо посапывала в постели рядом, а Редько лежал без сна и крепко думал.
«Вон оно, как получается! Продал мужик душу – и ни забот ему, ни хлопот. А что прожил после этого всего лет двадцать, так я больше и не потяну, Севера поизносили, укатали сивку. Не-е, точно, надо продавать, пока не поздно».
После этого Иван Николаевич нашарил у кровати очки и пошлепал босыми ногами на кухню, где до утра сидел и производил расчеты, стараясь прикинуть – сколько же будет стоить пожилая, но еще крепкая душа. Выходило, что прилично.
– Так… Пил, значит… Конечно, пил. Но в меру, – шевелил губами Редько, поделив тетрадную страницу на две половины и аккуратно вписывая достоинства души в графу «Приход», а недостатки – в «Расход». Оказалось, что недостатков не так уж и много. Ну да, выпить буровой мастер был не дурак, и крепкого словца не чурался – так нынче кто без этого? Курил Иван Николаевич редко и мало, с женщинами был вежлив, в обычной жизни не хамил. А если и гаркнет на буровой – так с этими охламонами по-другому никак. Чужого не брал, врать старался поменьше, да и то начальству. А это, как известно, не грех.