Долина Ужаса. Записки о Шерлоке Холмсе (сборник) - стр. 7

– Едва ли так, мистер Мак, – заметил Холмс.

– Взвесьте все, мистер Холмс, – воскликнул инспектор. – Дня два все газеты будут заполнены «бирльстонской тайной», но что это за тайна, если в Лондоне находится человек, который сумел заранее предсказать это преступление? Остается только добраться до этого человека, и все будет выяснено.

– Несомненно, мистер Мак. Но каким образом вы предполагаете взяться за Норлока?

Мак-Дональд посмотрел с обеих сторон письмо, переданное ему Холмсом.

– Штемпель поставлен в Кэмбервеле, – это не особенно может помочь нам. Имя, вы говорите, вымышленное. Тоже, конечно, не слишком благоприятно. Вы сказали, что посылали ему деньги?

– Два раза.

– Как именно?

– В Кэмбервельское почтовое отделение чеками одного из банков.

– И вы ни разу не поинтересовались узнать, кто приходил за ними?

– Нет.

Инспектор был, по-видимому, удивлен и несколько смущен.

– Почему?

– Потому что я всегда исполняю данное слово. После первого же его письма я обещал ему, что не буду разыскивать его.

– Вы думаете, что он только маленькая пташка и за ним стоит какая-то более крупная личность?

– Я знаю, что это так.

– Профессор, о котором я слышал от вас?

– Именно.

– Я не скрою от вас, мистер Холмс, у нас в Скотленд-Ярде думают, что вы недаром имеете зуб на этого профессора. Я лично собрал кое-какие сведения по этому поводу: он выглядит очень почтенным, ученым и талантливым человеком.

– Я рад, что ваши расследования дали вам возможность признать его талантливость.

– Послушайте, можно не желать и все-таки признать это. После того как я узнал ваше мнение, я счел нужным увидеть его. Разговор у нас шел о солнечных затмениях – как он принял это направление, я не понимаю до сих пор, – но профессор притащил глобус, лампу с рефлектором и моментально разъяснил мне этот вопрос всесторонне. Потом он предложил мне какую-то книгу, но, хотя во мне и сидит недурная абердинская закваска, я все-таки решил, что это будет немного чересчур для моей головы. У него, с его тонким лицом, седыми волосами и какой-то особенно торжественной манерой говорить, – вид настоящего министра. Когда он при прощании положил мне руку на плечо, это выглядело, будто отец благословляет вас, отпуская во взрослую жизнь.

Холмс усмехался и потирал руки.

– Великолепно! – воскликнул он. – Положительно великолепно! Скажите мне, дорогой Мак-Дональд, эта приятная и интимная беседа происходила в кабинете профессора?

– Да.

– Красивая комната, не правда ли?

– Очень красивая – прекрасная комната, мистер Холмс.

– Вы сидели против его письменного стола?