Долгота дней - стр. 4
– Бога оставь в покое! – выдохнул он.
– И нормальных месячных у нее до сих пор нет. Нет, я понимаю, психические отклонения. Я понимаю, таблетки. Но ей уже вечность пора мужчинами интересоваться!
– И что?! – вяло улыбнулся Гредис. – Девочка фантазирует, развивается! Всему свое время. Я, например, радуюсь тому, что после смерти Анны она не замкнулась в себе. Общается с нами, рисует. Помогает мне в бане, кстати. Три этажа вымывает раз в неделю, шутка ли! А рисунки – что рисунки? Мало ли, что она там нарисует…
– Они исполняются! – закричала Каролина, побагровев. – Ты же сам знаешь! Она нарисовала, как Анну сбивает автомобиль, за год до катастрофы, а затем это и произошло!
– Это чушь! – Сократ с отвращением покачал головой. – Я рассматривал тот карандашный набросок, и ничего подобного там не заметил! Не сходила бы ты с ума. У тебя в последнее время идеи какие-то завиральные. Ужасные вещи говоришь.
– Ведьму взяла Анька из интерната! – оборвала его Каролина, жадно затягиваясь. – Ничего лучшего в Москве за столько лет не нашла! Нет чтоб денег заработать, мужа найти да кормить родителей на старости лет! Теперь и сама сгинула, как дура, а мы – мучайся! Ведь говорила я ей, не бери чужого ребенка, психически ненормального, да еще и еврейского! Не бери жидовку!
– Тише, дура, – замахал руками Сократ, – что ты несешь?! Девочка услышит!
Он затворил форточку, сухо улыбнувшись Елизавете. Та стояла рядом с велосипедом и, наклонив голову, внимательно рассматривала окна квартиры, в которой жила.
– И пусть! – прикрикнула Каролина. – Пусть знает, что я о ней думаю!
Лиза не могла слышать, что именно говорит тетка Сократу. Но ей это было все равно. Каролина была ей никто. Просто чужая глупая баба, смерть которой можно нарисовать и при этом не чувствовать ничего, кроме облечения. Она скоро уйдет из этого романа, и о ней тут больше не вспомнят.
Ровно через три дня после этой сцены в Z прибыла гуманитарная помощь из России. На районном рынке ее встречали в радостном предвкушении. Два белых фургона – вестники разлуки, часть конвоя, прибывшего в город, выглядели многообещающе. Было морозно и светло, несмотря на плотные облака. На здании базарной администрации ветер трепал плакат: «Свободней граждан в мире нет, чем граждане анклава Z!»
Каролина вместе с прочими Z-тетками была на месте с утра пораньше. Минут за двадцать до события подтянулись журналисты российского телеканала «Лайф энд кайф». Затем подъехали на двух отжатых черных джипах боевики в количестве восьми человек. На автобусе прибыли похмельные казачки, которые, высыпав из автобуса, принялись в сторонке дымить папиросками, а потом выставляли у фур нарядные столики. На них следовало выкладывать сахар и крупы, чтоб затем под прицелом кинокамер раздавать. Очередь формировалась сама собой. Z-граждане имели вид одновременно тоскливый и оживленный.