Долгое прощание - стр. 29
– Меня обвиняют в убийстве.
– Ну, это перебор. – Он раздраженно передернул плечами. – Обвинять они вас могут в чем угодно, но, вероятно, речь идет о косвенном соучастии. Ведь это вы помогли Ленноксу бежать?
Я не ответил, швырнул безвкусную сигарету на пол и затушил подошвой. Эндикотт снова передернул плечами и нахмурился:
– Допустим, просто допустим, что это так. Чтобы доказать соучастие, им нужен умысел. В нашем случае умысел означает, что вы знали о преступлении и что убийца действительно Леннокс. Однако даже тогда вас должны выпустить под залог. На деле вы не соучастник, а свидетель. Держать важного свидетеля за решеткой в нашем штате можно только по распоряжению суда, его статус свидетеля определяется исключительно судьей. Впрочем, вам не хуже моего известно, как легко полиция обходит закон.
– Еще как известно, – согласился я. – Детектив по фамилии Дейтон заехал мне кулаком в челюсть. Начальник отдела по расследованию убийств Грегориус выплеснул кофе в лицо и так врезал по шее, что чуть не перебил артерию, – видите, как распухла? Начальник полицейского управления Олбрайт помешал своим костоломам размазать меня по стенке, поэтому Грегориус на прощание плюнул мне в лицо. Вы совершенно правы, мистер Эндикотт, эти ребята не стесняются.
Адвокат многозначительно посмотрел на часы:
– Вы хотите выйти под залог или нет?
– Спасибо, конечно, но не стоило беспокоиться. Если тебя выпустят под залог, люди решат, что ты виновен. А если ты выйдешь сухим из воды, скажут, что попался толковый адвокат.
– Ну и глупо, – буркнул Эндикотт.
– Пусть так. Был бы я умным, не сидел бы тут. Если у вас есть связь с Ленноксом, передайте, чтобы не беспокоился обо мне. Я здесь не ради него, а ради себя. И я ни на что не жалуюсь. Такова цена. Люди приходят ко мне со своими бедами – маленькими или большими. С бедами, которые не могут доверить копам. Придут ли они ко мне, если любой мордоворот с полицейским жетоном легко уложит меня на лопатки?
– Я вас понимаю, – протянул адвокат, – однако позвольте поправить вас в одном пункте. У меня нет связи с Ленноксом, я едва с ним знаком. Я служу правосудию, как любой юрист, и если бы мне стало известно, где он скрывается, я не утаил бы эту информацию от окружного прокурора. Максимум, на что я могу пойти, – передать его властям в назначенном месте, предварительно выслушав признание.
– Никто, кроме него, не прислал бы вас сюда, чтобы помочь мне.
– По-вашему, я лгу? – Он наклонился над столом и затушил сигарету о край.
– Кажется, вы из Виргинии, мистер Эндикотт? В моих краях у виргинцев всегда была репутация благородных людей. Мы еще помним о южной чести.