Долгая дорога в дюнах - стр. 51
– В поселок. Ты Петериса отпустил?
– Отпустил. Ну а все-таки? Разве завтра нельзя съездить?
– Нет, я пойду сейчас, – тихо сказала она.
– Да что случилось? – заволновался Озолс. – Объясни толком.
– Так… Ничего… Просто я не могу здесь больше оставаться.
– Тебя обидел кто-то? – понизил голос отец. – Ты скажи – я должен знать.
– Нет-нет, – поспешно возразила она. – Пожалуйста, не волнуйся. Никто и не думал меня обижать. Наоборот… только я пока поживу у Бируты.
– Ничего не понимаю, – нахмурился Озолс. – Никто не обижал, а уходишь. Ты хоть подумала – хорошо ли это? По отношению к господину Лосбергу.
– Подумала, папа. Потому и ухожу. Не хочу, чтобы о нас с ним болтали разное…
– Не хочешь! – укорил отец. – Болтовни боишься? А человек огня не испугался. Эх ты! – Он забрал у дочери чемоданчик. – Пошли!
Но Марта не двинулась с места.
– Я и без вещей уйду.
– Уходи! – Озолс бросил чемоданчик на траву. – Ты сбежишь, а мне куда? Тоже бежать? Христа ради к людям проситься? Обо мне ты хоть подумала?
Марта в нерешительности молчала.
– Дождись, по крайней мере, пока он на ноги встанет, – испуганно оглядываясь на окна, торопливо добавил Озолс. – А я тем временем, глядишь, под крышу заберусь.
– Хорошо, – согласилась Марта. – Я останусь. Пока не снимут бинты. Но больше – ни дня!
Дверь в комнату Рихарда была открыта, Озолс заглянул. Лосберг, выпростав из-под одеяла забинтованные руки, медленно разгибал и сгибал пальцы.
– О, господин Лосберг, вы уже совсем молодцом!
Стараясь не стучать протезом, Озолс вошел в комнату, почтительно присел на краешек стула рядом с кроватью.
– У меня нынче тоже удачный день, – похвалился он. – С плотниками поладил, обещают до зимы под крышу подвести.
– Что-то вы рано расхрабрились. Побереглись бы, – заботливо заметил Рихард.
– Я-то что… Вот вам досталось. Беда… – А мне – только трубку пришлось выкинуть. Дыму наглотался на всю жизнь. Надо спешить. И так стесняем вас – неудобно.
– О чем вы говорите? Ваша дочь лечит меня лучше всяких врачей.
Озолс удовлетворенно хмыкнул, не спеша извлек из кармана лист бумаги.
– Вот, была страховая комиссия. Так ничего и не установила. А в поселке думают, что это поджог.
Рихард удивленно посмотрел на старика.
– А что, разве сложно? Подкинул паклю на чердак – и все. Тлеет себе помаленьку, а сам уже далеко. И концы в воду.
Лосберг задумчиво прищурился, словно не решаясь разгадать намек.
– Кому вы помешали?
– Да, видно, уж помешал. Рассчитался кто-то сполна.
Рихард долго молчал, затем многозначительно проговорил:
– Может, вы и правы. В душе человеческой есть очень глубокие тайники.