Долгая дорога в дюнах - стр. 42

– Ну что? – Он вертел в руках серебряный кубок. – Приз-то я получил не зря? Выбить девяносто шесть из ста возможных!

– Жалко, что там не было парусной регаты, – язвительно перебил его Бруно, – вот где ты бы себя показал.

– Ладно, Бруно, – вступился за Зигиса Рихард. – В конце концов, он же не морской айзсарг. Зато на земле стоит твердо. Верно, Зигис?

– Я думаю, – вмешался в разговор старший сын лавочника Волдис, – что этот наш экстренный слет неспроста. Заметили? И полковник в своей речи намекнул – мол, должны быть готовыми ко всему и держать порох сухим.

– Главное, не передержать, – усмехнулся Рихард. – Чтоб из него дух не вышел.

– Как-как вы сказали? – переспросил, недослышав, Зигис.

– Говорю, что красные наглеют с каждым днем.

– Боитесь переворота?

– А ты не боишься, что у твоего отца отнимут трактир, а тебя заставят петь «Интернационал»? – съехидничал Бруно.

– Пусть только сунутся.

– Когда сунутся, будет поздно, – жестко отрезал Рихард. – Бить надо всегда первым.

Машина остановилась на площади возле трактира.

– Ну как? – обратился к компании Зигис. – Предлагаю всем выпить из этого кубка. Омыть мой трофей.

– Гуляйте, друзья! – Рихард приятельски хлопнул его по плечу. – У меня, к сожалению, дела. – И, высадив айзсаргов, круто развернул машину.

К стене дома Озолса была прикреплена большая металлическая табличка с надписью: «Управляющий отделением Акционерного общества “Рыбак”». Озолс с заброшенным за спину ранцем опрыскивал в саду яблони.

– Ты куда собралась? – спросил он вышедшую на крыльцо Марту, заметив у нее перекинутое через плечо полотенце.

– Не волнуйся, не на свидание, – с вызовом ответила та, широко распахивая калитку.

Отец сокрушенно посмотрел вслед дочери, тяжело вздохнул. Уже на самом берегу ее догнала Бирута и быстро затараторила:

– Один человек просил тебе передать… – Она чмокнула Марту в щеку.

– Что передать?

– Да вот это самое, – Бирута поцеловала ее еще раз. – Догадалась, от кого? Они с Лаймоном в Ригу поехали, за сетями. Артур – еще насчет училища похлопотать.

– Надолго они, не знаешь?

– Ну, если Лаймон не затеет на фабрике какой-нибудь митинг… Ему же всегда больше всех надо. Ох и жарища! Я окунусь. – Скинув платье, она побежала к воде.

Марта невольно залюбовалась стройной, бронзовой от загара фигурой девушки в сверкающих на солнце брызгах.

– А вода холодная! – крикнула Бирута.

Пока Марта скинула туфли, расстегнула халат, подруга успела вернуться.

– Тебя не дождешься, – растираясь полотенцем, сказала она.

– Да я сейчас, погоди!

– Нет, побегу. Отец сердиться будет, в огороде работы полно. – Бирута подхватила платье и, помахав на прощанье рукой, бросилась к дому.