Долгая дорога домой - стр. 19

– Это не плохо и не хорошо. Какая разница, кто выйдет раньше, ты или я? Это ничего не изменит.

– Что у тебя такого срочного?

– Вопрос закрыт, – сказал он, поднимая стекло.

Она обреченно и тяжело вздохнула.

– Остановите здесь, я выйду, – он отстегнул ремень.

– Это улица Пушкина, – сказал водитель, – здесь стоянка запрещена.

– Да вы на секунду, я могу и на ходу выпрыгнуть.

Губы водителя изогнулись в одобрительной улыбке.

Машина остановилась, Орхан вышел, достал из багажника сумку и, нагнувшись к Сабине, сказал внезапно сиплым голосом:

– У меня нет мелочи, заплатишь ему?

Она закатила глаза, облизывая пересохшие губы.

– Ладно, – ответила она разочарованным тоном.

– Ты моя хорошая девочка, – он отвернулся и ушёл прочь быстрыми шагами. Она смотрела ему вслед, сдерживаясь изо всех сил, чтобы не заплакать…

Виктория достала из рюкзака свежий хрустящий багет, домашнее печенье, нарезанную ломтиками салями и бутылку яблочного сока. Пока я открывал бутылку, она вытащила платок и разложила на нем еду. Взяв печенье, откусила небольшой кусочек и принялась медленно жевать, наслаждаясь вкусом.

По московскому небу пробежала туча, не уронив ни единой капли дождя. Воздух был сухим. Слабый ветер медленно гнал по небу клочья облаков. Утром по радио передавали, что дождя сегодня не будет.

Мы сидели в парке Лосиный остров. Было воскресенье, второе октября.

– Здесь очень красиво, – сказала Виктория, доедая кружочек печенья.

– Да. Кажется, мы с тобой и раньше здесь бывали?

– Давно, – задумалась она на несколько секунд, – года полтора назад. Нас сюда приглашал твой друг Давид, это было летом, мы отмечали его день рождения.

– А, точно, вспомнил, – я шлепнул ладонью по лбу. – Отдохнули мы тогда неплохо… Помню, как долго мы искали их тут. Парк такой большой, просто бесконечный.

Вика взяла ещё печенье, разломила и протянула половину мне, а вторую положила себе в рот.

– Природу очень люблю, – вздохнув, улыбнулась она.

– А кто её не любит, покажи мне такого человека, – смеюсь я, – она нас создала, и мы не имеем права не любить её.

– Не умничай!

Она откинулась на спинку скамейки.

– А ты будь осторожней, когда сидишь, не забывай, что ты на восьмом месяце.

Она внимательно посмотрела на меня.

– Знаю-знаю, о чем ты сейчас думаешь, – я разлил сок в чашки. – Ты думаешь: Джавад, кого ты учишь? Я же сама доктор! Сама все понимаю, и уж тем более явно знаю про это больше, чем ты!!!

Послышался плач ребёнка, где-то рядом залаяла собака. Мимо нас прошли две пожилых женщины, с добрым любопытством глядя на наш завтрак.

– Дай мне салями с хлебом, – попросила Вика. – Сразу же после родов – сажусь на диету!