Долг чести - стр. 27
– Нет, уйдите! – простонала она, снова чувствуя позывы к рвоте.
К ее ужасу, он поступил прямо противоположным образом – войдя в просторную ванную люкса, присел рядом с ней на корточки, откидывая мешающую ей фату в сторону. Бьянку снова вырвало, а потом, она внезапно почувствовала, что не может дышать. Грудь словно сдавили, и, она схватилась за ребра, пытаясь набрать воздуха в сжавшиеся легкие и испуганно смотря на Дона.
– Задыхаюсь… – удалось ей выдавить, прежде чем из ее горла начали рваться хрипы.
В мгновение ока Дон схватил ее, поворачивая спиной к себе, а через несколько, показавшимися ей бесконечно долгими, секунд, Бьянка почувствовала, как ощущение сдавливания в районе ее груди пропало. Она втянула в себя воздух, наслаждаясь возможностью дышать, как никогда в своей жизни. Даже тошнота испарилась от страха умереть таким образом. Прошло несколько долгих мгновений, прежде чем она начала осознавать происходящее вокруг и уж лучше бы она не видела, каким взглядом Дон смотрел на ее, внезапно оказавшуюся полуобнаженной, грудь!
На его лице отображалась животная похоть, и, она испугала Бьянку не меньше отсутствия воздуха в легких минутой назад. Изо всех подтягивая, сползшее с груди, платье, девушка отползла назад, подальше от него, пока не наткнулась спиной на бортик джакузи, ни на минуту не отрывая взгляда от этого зверя в человеческом обличье. Она слышала громкое биение своего сердца и ощущала, как снова учащается ее дыхание, становясь прерывистым, пока Дон, не отрывая взгляда, смотрел на нее, готовый вот-вот наброситься, но потом, словно придя в себя, он, вдруг, опустил глаза и, развернувшись, вышел за дверь, закрывая ее за собой. Бьянка тут же вскочила на ноги и, удерживая обеими руками сползающее платье, подбежала к ней, закрывая замок и чувствуя себя в относительной безопасности. Возле унитаза лежал большой нож, которым, очевидно, мужчина и разрезал ее платье на спине. На полу валялись пуговицы, рассыпавшиеся во все стороны. Те самые пуговицы, которые нужно было аккуратно расстегнуть, чтобы предъявить платье в целости и сохранности утром, но Бьянка не могла об этом думать. Не могла стерпеть такой близости Дона, которую потребовал бы этот ритуал.
Осмотревшись, она увидела два махровых халата для постояльцев, висящие на крючках, и, отпустив свое платье, которое держалось на ней только благодаря рукавам, просто вышагнула из него, потому что разрез, который сделал Дон, шел от самого верха до задницы, позволяя беспрепятственно снять уже ненужную тряпку. Еще раз убедившись, что дверь прочно заперта, Бьянка так же стянула с себя белье и залезла в душ, чтобы смыть с себя всю мерзость этого дня. Она стояла под струями горячей воды, едва сдерживая слезы, потому что в этот день окончательно поняла, что вряд ли ей удастся сохранять свой брак фиктивным. Дон хотел ее и она это поняла, даже не имея опыта. Такие, как он, всегда получали свое, добровольно или силой, и, она вряд ли сможет остановить его.