Доктрина спасения - стр. 28

Настоящий воин учится всю жизнь, чего уж там…

– Вы сказали, что ни разу не видели каусса?

– Да. А что тебя удивляет? Можно быть человеком, причастным к этому безумию, но считать его нездоровым. Весьма нездоровым, я бы сказал.

– Как тогда попали сюда? – спросила я бесхитростно. Лекарь криво усмехнулся:

– Много вопросов… как тебя там.

– Тави.

– Пусть будет Тави. Хотя король наверняка лично даст тебе имя.

– Король? – в который раз удивилась я.

– Очень любит наблюдать за кровавыми драками. Нередко сам руководит процессом – выставляет пары квалииров, может объявить бойцов. Умело пользуется ареной, чтобы вызвать любовь публики. Надо признать, у него неплохо выходит, демоны б это величество разодрали.

– Можно подумать, у вас какая-то особая неприязнь к нему, мастер Штольц.

– Увидишь, – отрывисто бросил лекарь. – Крайне… неприятный человек. Если вдруг доведется встретиться. Надо отдать должное – как король гораздо лучше прежних. По крайней мере, так говорят местные.

Я поинтересовалась:

– А они не говорили о некоторых манипуляциях с казной, в результате которых она была опустошена на две трети?

Штольц задумчиво спросил:

– К чему ты это?

– Да так… забавная деталь выходит – он спустил кучу золота, набранную, в том числе, и его предшественниками, на амбициозный образец смертоносного оружия. На проклятый корабль, стоивший жизни многим сотням людей.

– Не буду спрашивать, откуда тебе это известно. Но, даже если предположить, что ты говоришь правду – бунтов в Аргентау отродясь не было. Не станет никто поднимать бучу из-за казнокрадства, поскольку любой знает – окажись он на месте короля, все подчистую выгребет.

– А рабские бунты?

– Спроси об этом не меня, – отмахнулся он с пренебрежением. – Любой житель Мабары в ответ сквозь губу высокомерно бросит: да кто ж их считает, такие мелочи. Мол, если есть рабы, то найдутся среди них и недовольные.

Я ехидно сообщила:

– Думаю, таких большая часть.

Алеман Штольц вздохнул:

– Многие смирились. Как многочисленные женщины в ошейниках… как Сталь. Как я, в итоге.

– Но вы же не раб, – возразила я.

– Я смирился с собственным положением. Зря упомянул.

– Что насчет Стали… если мы говорим об одной и той же женщине, я бы крайне рекомендовала не путать смирение и привычку. Если вдруг ей покажется, что можно рвать отсюда когти – будьте уверены, Раэ воспользуется случаем. В ней есть дух бойца.

– В вас всех есть дух бойца. Но ты почему-то заранее ставишь мое умение разбираться в людях – и не только в людях – ниже своего, – невесело усмехнулся он.

Снаружи раздался громкий и требовательный стук. Алеман, слегка повысив голос, произнес: