Доктор, да вы... больной! 2 - стр. 3
Вот и теперь я с интересом наблюдала за лицом Гранина. Он, услышав мужской голос, да ещё обращённый ко мне словом «любимая», сначала страшно побледнел. Затем покрылся красными пятнами. Но выдержка его не подвела. Никита выдержал этот удар судьбы и ответил ледяным тоном:
– Да, это всё, что я хотел сказать. Всего вам доброго, Эллина Родионовна, – развернулся и пошёл вниз, то ли позабыв о лифте, то ли потому, что хотел поскорее убраться отсюда.
Я закрыла дверь, вернулась к Диме. Тот, увидев моё лицо, расхохотался.
– Что, поверил?
– Ещё как! – и рассказала, во что превратилось лицо Гранина.
– Надо же, ревнует тебя, – заметил брат.
– «Коль любовь и вправду зла, так полюбишь и козла», – процитировала я своего любимого Леонида Филатова.
– Это верно, – усмехнулся Дима. – Так зачем он приходил?
Пришлось мне признаться ему в ещё одной страшной тайне, которую я до нынешнего дня хранила в себе. Что Гранин подал на меня в суд и собирается добиться общей опеки над Олюшкой. Слушая меня, брат помрачнел, как грозовая туча.
– А спину ему мёдом не помазать? – задал риторический вопрос, когда я замолчала. – Надеюсь, ты не собираешься отдавать ему Олюшку?
– Ты что? Конечно же нет!
– Правильно. Он пальцем не пошевелил, чтобы помочь тебе во время беременности. Не сделал ничего, когда ты родила. Теперь захотел отцом стать. Вот ему! – и Дима сложил фигуру из трёх пальцев.
Я смотрю на Олюшку. Она зачарованно глядит на мобиль, который медленно крутится над её головой. Эта девочка – моя главная радость в жизни. Зачем же стану делиться ей с человеком, который…
– А ещё он потребовал, чтобы я уволилась.
От этого признания (прежде я умолчала об этом, когда рассказывала Диме про депутата) брат сжимает кулаки.
– Вот же!.. Надо было его пустить, я бы набил ему…
– Успокойся. Кулаками тут ничего не решишь.
– А чем решишь? Кстати, у тебя есть адвокат?
– Да, есть.
– Надёжный человек?
– Вполне. Мне предложил его один… друг.
– Друг? – брови брата поднимаются. – Элли, сестрёнка, да ты полна сюрпризов! Какие ещё тайны не раскрыла? Давай, пока я здесь. Потом будет некогда.
Я улыбаюсь и рассказываю о Борисе.
– Подожди. Так это тот самый Борис из ночного клуба? У вас что, роман?
– Ну, не совсем роман… – отнекиваюсь я.
Дима сменяет гнев на милость и смеётся.
– Вот это да! Рассказывай, что между вами. Очень интересно. Можешь обойтись без интимных подробностей.
– А их и нет.
– То есть ты хочешь сказать… у вас…
– Платонические отношения. По крайней мере пока, – отвечаю и отвожу глаза. – Ты мой брат, а не лучшая подружка. Зачем задаёшь такие вопросы? Не видишь, я смущаюсь!