Договор на нелюбовь - стр. 10
– Чуден мир, – отец Блондина медленно прошёлся по мне взглядом, застыв на босой ноге. – Что, туфельку, Золушка, примеряла?
– Ага, подошла, но натерла, – усмехнулся «жених» и посадил меня на капот машины, затем взял пластырь, сжатый в моей ладони и, присев на колени, заклеил волдырь, а потом подобрал кожаный сандаль и надел на ногу, аккуратно застегнув ремешок… – Так лучше?
– Ага, – кивнула, еле сдерживаясь, чтобы не заорать, потому что капот нагрелся на солнце и теперь моя задница практически пригорала на раскалённом железе.
– Очень приятно, – отец сделал шаг назад, чтобы рассмотреть меня, а я подыграла и спрыгнула, отвесив реверанс. – И давно вы… кх-кх… Как это сказать… знакомы?
– Год, – одновременно ответили мы, и старик окончательно растерялся.
Блондин подмигнул мне и как-то по-хозяйски обнял, скорее, даже облапал, остановив ладонь где-то под грудью, едва касаясь кожи большим пальцем.
– Катерина, значит…
– Катенька, а это тот самый Алексей Тихонович. Но ты можешь называть его папа. Да?
– Ну, давайте не будем спешить, Александр, – рассмеялся его отец. – Мама в курсе?
– Нет, признаться, ты застал нас врасплох.
– Значит, вовремя… Ну что ж, Катерина, ждём вас завтра к ужину, а теперь мне пора. Дела. Всего доброго.
– До свидания, Алексей Тихонович.
– Скажи – папа. Старику будет приятно, – блондинчик разошёлся не на шутку, всерьёз решив зацеловать всю мою правую часть лица. Едва касаясь губами кромки лба, щекоча своим вздохом. Хотелось закрыть глаза и остановить мгновение.
– Папа… – почему-то послушалась я, очевидно, это его голубые глаза на меня так действовали.
– Молодежь, – хмыкнул очумевший старик, сел в свою тачку и выехал с парковки.
– Бл***! – взревел Блондин и бросился к своему авто, забыв попрощаться со своей новоиспеченной невестой…
Глава 4.
Открыла глаза, боясь пошевелиться. Воспоминания назойливыми мушками крутились в голове, подкидывая картинки. Деревянный покатый потолок с окном в крыше успокаивал, значит, я дома. И все это мне, скорее всего, приснилось.
В открытую дверь на веранду пробирался ветерок, он поднимал кружевную занавеску, ударяя ею о замшевое кресло.
– Катюша, ты встала? – крикнула мама с первого этажа.
– Да, мам, – я потянулась и соскочила с кровати.
– Завтракать будешь?
– Конечно.
– Тогда умывайся и спускайся.
– Есть – умываться, – скинула пижаму и побежала в душ.
Прохладная вода забирала остатки сна, голова светлела, прогоняя дрёму. Растёрла махровым полотенцем тело, обернулась в него и вышла на балкон. Облокотилась о перила и высунулась, чтобы вдохнуть аромат горячей листвы, цветущих яблонь и сырости, что тянулась с реки.