Догода - стр. 31

Я делал ей больно. Я зажимал ей руку, жёг кожу. Я специально шёл быстро, чтобы она падала, и волочил её по земле.

Пока не зарыдал. Без слёз, просто  тявкал и рычал, задыхаясь.

— Сейчас полегчает, — плакала Яся, трогая своими пальцами моё лицо. — Сейчас, Геночка. Сейчас, любимый. Это просто первый раз сложно через себя переступить. А потом не будет тебя и не будет меня. Останемся просто – мы.

От её горячего прикосновения становилось тепло. От слов её я успокаивался. И она не колдовала.

— Что это? — тяжело сглотнул я.

— Это твоё одиночество уходит, — по щекам её бледным скатывались крупные капли слёз и в ледяном холодном вечере замерзали влажные дорожки прямо на коже. — Теперь тебе не надо быть диким волчонком. Ты теперь волк при паре.

Я устало закрыл глаза и низко склонил голову. Она обняла и прижала к себе, как только могла такая хрупкая обнять такого здорового придурка, как я.

— «Мне можно выходить, любезный мой Геннадий Гурьянович?» — попросился на волю Догода.

Я хмыкнул.

Окружили, залюбили. Я такой ласки, такого внимания сто лет не ощущал.

— Сдаюсь, — ослабленно прошептал я.

Выпитый, замученный я еле шёл вперёд. С трудом вспомнил, зачем вообще к людям выбрался.

В душе что-то нарастало. Как в пустыне, куст с цветами. Я словно мир по-новому увидел. Облегчение такое наступило, что я потерялся. И вела мне Яся за руку и говорила постоянно.

— Видела я какие-то картинки. Это ведь видения? А они бывают правдивыми? Как ты думаешь? Я замираю иногда, и смотрю, смотрю, а они мелькают. Лица разные, оборотни говорят что-то. Гена, что мне делать с ними?

— Запоминай, пригодятся, — улыбнулся я.

Мне нравилось, что она спрашивала совета.  Я бы предпочёл, чтобы она всегда была хорошенькой  и потерянной. Но тогда бы некому меня было ставить на место.

Ведь так?

Эта пара мне дана для воспитания?

— Я Пассариона Андреевича видела. Ну, он так сказал, что он Пассарион Андреевич, я то не знаю, как он выглядит. Такое сказал пошлое, что я тебе не скажу, стыдно.

— Это он, — усмехнулся я, посмотрел на неё такую хорошую, такую нужную.

Наверно, я не сразу исправлю свою волчью сущность, которая именно в человеке засела, а не в звере. Но я постараюсь.

— Сказал, что ты очень нужен ему. Вот прямо умирает, хочет тебя видеть.

— Нет проблем, увидимся.

Люблю своего Бесконечного.

****

Отель был из дешёвых. Одно радовало, что недавно построили, поэтому всё на своих местах и необычно для таких клоповников, чисто.

Последний раз так ночуем. Хочу хоть неделю, как белый человек пожить в пятизвёздочном отеле, покататься на дорогой тачке и потаскать дорогой костюм. И Ясеньку нужно выгулять в роскоши, чтобы ужин при свечах, каблуки и платье… Что там ещё полагается при ухаживаниях?