Дочери Сварога. Ярослава - стр. 6
Вернувшись к балкону, Олег посмотрел вниз и понял, что у Артура больше нет мамы. И в этом виноват он — Олег.
— Я не сделал узелки на шторах, — прошептал мужчина, снимая с шеи высохшее полотенце и вытирая им почерневшее от копоти лицо. Узел был только один, в соединении двух тканей. И этого не хватило.
Он думал о том, что если бы не спустил женщину вниз, то они дождались бы этого странного волшебника вместе. Живыми. На балкон зашел старик, быстро оценив ситуацию, не позволил мальчику выглянуть. К счастью, с его небольшим ростом тело матери не увидеть.
Все трое вышли на лестничную площадку и закрыли дверь. Было слышно топот — поднимались пожарные.
— Время вернуть огонь, — сказал дед, внимательно посмотрев на Олега.
— Ну так возвращай, — рыкнул в ответ мужчина, не понимая в чем дело.
— Ты потушил, тебе и исправлять, — сказал старик, явно уже начиная волноваться, но столкнулся с непонимающим взглядом Олега и замолк. Дверь напротив все еще была открыта, и старик затолкнул Артура и его спасителя в квартиру.
— Я постараюсь уладить, не высовывайтесь.
Мужчина огляделся, как будто оказавшись у себя дома впервые.
— А мама где? — спросил Артур, выведя Олега из ступора.
Спаситель растерялся, не зная, что можно ответить пятилетнему ребенку на такой вопрос. Мальчонка ежился от холода. Он все еще был в мокром, хотя кое-где от жара одежда и просохла. Олег решил помыть ребенка, смыв копоть с его лица и рук. Пока мыл, понял, что и сам абсолютно черный. Но, что удивительно, ни головокружения, ни тошноты, которые, по идее, должны были возникнуть после того, как надышался дымом, мужчина не чувствовал. Артура оставлять одного не хотелось, поэтому вымыл только лицо и руки.
Олег одел ребенка в свою футболку. Артуру понравилась та, что с принтом молнии. Единственная футболка с каким-либо рисунком среди всей одежды мужчины.
— А когда мама придет? — уже, наверно, раз в десятый спросил ребенок.
И каждый раз Олег с трудом сдерживал внутреннюю дрожь, сохраняя хладнокровие. Вспоминал, как ему сообщили о смерти жены и сына. Как долго ходили вокруг да около, не говоря в какой больнице его родные. И только позже один из сотрудников, изображая понимание потери, сказал о случившимся. Узнать такую весть — ужасно. Узнать ее от незнакомца, который не в силах понять потерю — еще хуже. Но самое отвратительное — трястись в незнании и видеть, как все вокруг отводят глаза. Или жить в детдоме, не зная, живы ли твои родители. И вообще существуют ли. Да хотя бы какая у тебя фамилия!
Олег все никак не мог принять решение, возвращаясь мыслями на собственные чувства и страхи после потери всех своих близких. Дважды. Это не его дело сообщать, но что, если это сделает кто-то совсем незнакомый? Олег отвернулся от Артура, складывая обратно отвергнутые футболки. Нет, сообщать он не должен. И не будет.