Дочери Лота и бездарный подмастерье. Часть 2 - стр. 67

– Вот это характер! Значит, у вас свои, более интересные игры.

– С детства терпеть не могла играть. С какой стати мне увлекаться ими сейчас?

– Детерима, не лукавьте. Каждый человек ведет свою игру; иначе не бывает.

– Я не верю, что понятие игры распространяется на всех без исключения и на все, что происходит в жизни.

– Сдаюсь, но хочу вам сказать, что для игры достаточно чувствовать и действовать, даже соображать необязательно.

– Вот это да! Получается, что я играю, не соображая!

– Я этого не говорил, и не думал. Хотя, что греха таить, если бы мне пришлось охарактеризовать ваше отношение к нашему делу, извиняюсь, к нашей игре, в театральных терминах, лучше я бы не выразился.

– Это почти комплимент!

– Почти.

– А какую роль играете вы?

– Небольшую, но необходимую. Я что-то вроде рабочего сцены.

– И только? Но это не роль!

– По совместительству я еще расклеиваю афиши, заведую кассой, иногда составляю репертуар, исполняю функцию билетерши. Не достаточно ли для одного человека?

– Нет, даже если бы вы были дирижером оркестра.

– Да! Вы прибрали инициативу к рукам и теперь наступаете по всему фронту."

Детерима улыбнулась.

– Так что не вам упрекать меня в равнодушии к игре. Не быть артисткой и не иметь роли – вполне естественно…

– А быть, или называться, артистом и сидеть без роли – это, это … – Подмастерье запнулся. – Так что же это такое по-вашему?

– Это тунеядство, – отрезала Детерима.

– Я тунеядец? А знаете ли вы, что за последние годы я не помню ни одного дня, когда бы не вкалывал, да что там за последние годы – за всю свою сознательную жизнь. Разве что болел и не было сил подняться с постели.

– Это другие игры. Я имела в виду ваше “общее дело” – игру с Аколазией."

Подмастерье задумался. Уже несколько минут он готовился спросить Детериму о чем-то таком, что вылетело у него из головы. Напряжение внимания принесло свои плоды.

– Вы говорили это Аколазии?

– Да. И не раз. Еще до того, как прилетела сюда.

– А она что?

– Спросите лучше у нее.

– И все же?

– Она вас жалеет.

– Жалеет?! За что?

– Мы думаем, что вы сумасшедший.

– Как, полностью?

– Нет, частично, – улыбнулась Детерима.

– И на том спасибо. Вы представляете, какое сердце надо иметь, чтобы вынести все то, что вы мне только что наговорили?

– Не преувеличивайте. То, что я сказала, вам известно лучше меня, и, во всяком случае, более давно.

– Детерима, вы великолепны. Думаю, пора подвести итоги. Итак, я – немного сумасшедствующий тунеядец.

– Это вас огорчает?

– Если я скажу, что доставляет удовольствие, разве вы поверите?

– Почему же нет! Я доверчивая по натуре.