Дочь робота - стр. 34
– Я пролистывала его полностью, когда брала впервые в руки – там ничего не было! Все листы были чистыми! – глаза Сирены пылали возмущением, а удивленность Аквы просто бесила.
– Малыш, неужели ты думаешь, что я бы так шутила над тобой? Я уверена, что это просто старая запись. Где ты вообще взяла этот альбом?
– Это вещь Жекеля.
– Ну вот, наверное... (Аква не могла придумать ситуации, в которой бы художник делал подобные записи) Наверное, это вообще кто-то левый накарлякал – смотри, какие буквы кривые.
– Ты же сама мне вчера сказала черным по белому: нет больше никого на станции. Кто же тогда мог взять в руки карандаш и так глупо испортить лист бумаги?
– Ну, ясен пень, что это сделали давно. Какое-то любовное письмо от малярши – с Жекелем заигрывала. Вот и все.
Пыл Сирены слегка поутих. Она попыталась взглянуть на послание в новом свете – такая версия показалась вполне жизнеспособной. Тем более, вряд ли бы няня зашла так далеко со своим розыгрышем.
– Так ты и вправду не писала это?
– Нет, малыш! – реакция Аквы выглядела искренней.
– Ну ладно, извини тогда. Я просто испугалась так... Тупо сидела и часами пялилась на эту дрянь.
– Бедняжечка! – няня обняла Сирену своими многочисленными руками.
– Не понимаю, как я могла пропустить это? Дуры кусок...
Аква предложила выпить горячего кофе с корицей и метнулась к плите, попутно усадив девушку на диван. Она копошилась в настенных шкафчиках и что-то рассказывала про художника. Сквозь плотные, тяжелые мысли пробивались обрывки в духе "голубой" и "евнух". В целом рассказ вился вдоль изгороди тайн, связанных с личностью Жекеля.
По прибытии чашки с дымком брать ее было уже некому: Сирена крепко спала, укрывшись клетчатым пледом. Няня поставила кофе на тумбу и бесшумно уселась напротив дивана. Несмотря на внешнее спокойствие, красный диод выплясывал чечетку – операционная система что-то активно обдумывала.
Когда глаза открылись, на часах было девять. Аква не отзывалась. Нагрев в микроволновке давно холодную чашку, Сирена отправилась взбадриваться на качели. Из-за неравномерного нагрева верх кофе был очень горячим, отчего мигом обжегся язык. От такого сюрприза кипяток еще и расплескался на пижаму.
– Чем занимаешься? – Аква откуда-то пришла и уже закрывала скрипучую калитку.
– Кофем обжигаюсь, – буркнула Сирена.
– И как? Бодрит?
– Ага, зрачки аж за брови повылазили. Где была?
– Поставила труп на оттаивание.
– Труп – это в смысле трупик? Или...
– Нет, это в смысле настоящий полноразмерный труп.
– Ничего себе! – воскликнула Сирена, пролив на сердечки еще пару капель.